О.Романько (Симферополь)

Немецкая оккупационная группировка и силовые структуры на территории Крыма (1941-1944): организация, структура, численность

В ноябре 1941 г. почти весь Крым был захвачен немецко-румынскими войсками, после чего на его территории началось создание органов оккупационной администрации. И хотя бои с регулярными частями Красной армии продолжались еще до июля следующего года, основной задачей новых властей стало умиротворение полуострова и устранение всех противников нового общественного порядка, наиболее активными из которых были крымские партизаны и подпольщики.

Немецкая оккупационная администрация на территории генерального округа «Таврия», частью которого являлся Крым, складывалась из трех основных ветвей: гражданской, военной и полицейской. Однако, в силу разных причин, наибольшее развитие получили только две последние. Их борьба с советским движением Сопротивления и есть основное содержание всего периода оккупации полуострова (ноябрь 1941/июль 1942 – апрель/май 1944 г.)[1]. 

Вооруженной опорой созданного нацистами режима являлись силы по поддержанию общественного порядка, при помощи которых они и пытались подавить партизанское и подпольное движение. Под этим общим названием подразумеваются силовые структуры, которые находились в подчинении каждой из указанных ветвей оккупационной администрации. Прежде всего, это оккупационная группировка Вермахта (армейские части и подразделения, в различное время оперировавшие на полуострове) и формирования, действовавшие под юрисдикцией полицейских властей.

Оккупационные части, находившиеся в подчинении командующего войсками Вермахта в Крыму, состояли из следующих структур:

• собственно части и соединения Вермахта;
• части и соединения союзников Германии – Румынии и Словакии, которые входили в состав или находились в оперативном подчинении немецких объединений и соединений;
• подразделения военной разведки – Абвера;
• подразделения армейской службы порядка (полевая жандармерия и тайная полевая полиция).

 Первые две категории представляли собой так называемые полевые войска, на плечах которых лежала основная ответственность по защите Крымского полуострова, и обеспечении на нем общественности порядка. Части и соединения Вермахта и его союзников несли гарнизонную службу, обеспечивали охрану побережья, а также участвовали в операциях против партизан. С декабря 1941 по май 1944 г. их группировка и ее динамика выглядела следующим образом (если национальная принадлежность соединения не указана, это значит, что оно немецкое)[2]:

Еще одной структурой Вермахта была военная разведка – Абвер (Abwehr), которая на территории Крымского полуострова была представлена следующими подразделениями.

Весной 1941 г., почти перед самым нападением на СССР, каждой немецкой группе армий были приданы абверкоманды (Abwehrkommando), а армиям – подчиненные этим командам абвергруппы (Abwehrgruppe). Согласно своим функциональным обязанностям, каждая из абверкоманд (и абвергрупп) должна была заниматься разведывательной, диверсионной или контрразведывательной деятельностью. Поэтому в своей номенклатуре они имели, соответственно, цифру «1», «2» или «3», которые обозначали номер отдела в Главном управлении разведки и контрразведки (Абвера). Именно эти подразделения и подчиненные им спецшколы являлись основными органами разведки и контрразведки на всем протяжении Восточного фронта. Из них на территории Крыма с 1941 по 1944 г. действовали следующие:

• в распоряжении штаба групп армий «Юг» и «А» – 101, 201 и 301-я абверкоманды, а также абверкоманда IWi/153 и зондеркоманда принца Ройса, которые занимались экономической разведкой
• в распоряжении штаба 11-й полевой армии – 201 и 301-я абвергруппы
• в распоряжении штаба 17-й полевой армии – 106, 202, 302 и 320-я абвергруппы[3].

Абвергруппы и абверкоманды представляли собой оперативные части, которые были приданы полевым частям, и действовали на территории Крыма только в определенный период. После же оккупации полуострова, здесь были созданы стационарные организации военной разведки, имевшие в 1941 – 1944 гг. следующую структуру:

• Главной организацией, отвечавшей за проведение разведывательных, диверсионных и контрразведывательных операций в генеральном округе «Таврия» была местная резидентура «Украина-Юг» (Abwehrnebenstelle Ukraina-Süd), которая располагалась в Николаеве и подчинялась главной резидентуре «Украина» (Abwehrstelle Ukraina) (штаб-квартира в Ровно). Как не трудно догадаться, обе эти организации занимались своей деятельностью в сфере юрисдикции гражданской оккупационной администрации;
• Поскольку Крым так и не вошел в эту сферу, а оставался в ведении военных властей, при штабе командующего войсками Вермахта на полуострове была создана своя главная резидентура – «Крым» (Krim), которая действовала в Симферополе с июля 1942 по ноябрь 1943 г.[4]

Как и его оперативные части, стационарные организации Абвера имели такие же функции, но с учетом того, что они действовали в глубоком тылу немецких войск. В целом, эти функции заключались в следующем: организация борьбы с разведкой Красной армии, советскими парашютистами, радистами и подпольщиками, разведывательное и контрразведывательное обеспечение антипартизанских операций. Для работы на определенной территории в структуре каждой местной (а иногда и главной) резидентуры были предусмотрены специальные внешние резидентуры (Aussenstelle). У главной резидентуры «Крым» они, например, располагались в следующих населенных пунктах: Симферополь, Геническ, Юшунь, Сейтлер и Биюк-Онлар[5].   

Особую роль в системе силовых структур на оккупированных советских территориях выполняли все формы армейской службы порядка. В Крыму они были представлены следующими подразделениями.

Полевая жандармерия (Feldgendarmerie) осуществляла функции полиции порядка в войсках и в зоне ответственности военной администрации. Обычно, в ее задачи входило:

• борьба с партизанами в районе дислокации;
• регулировка движения войск на марше;
• установка контрольно-пропускных пунктов, проверка документов, конвоирование военнопленных;
• охрана портов и аэродромов;
• приведение в исполнение приговоров военно-полевых судов.

Кроме того, двигаясь непосредственно за регулярными войсками, полевая жандармерия руководила созданием на захваченных территориях местных органов власти, проводила поиск дезертиров, собирала беженцев и военнопленных, охраняла военные трофеи от разграбления и контролировала сдачу местным населением оружия.

При группах армий и армиях состояли батальоны (Abteilung) жандармерии, находившиеся в подчинении соответствующего начальника тыла, а при штабах корпусов и дивизий – отряды (Truppe). Каждый батальон состоял организационно из трех рот. Рота делилась на три взвода, в каждом из которых было 4 офицера, 90 унтер-офицеров и 22 рядовых. Все подразделения полевой жандармерии были полностью моторизованы. Старший по званию офицер всей жандармерии находился в подчинении генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск[6].   

На территории Крыма полевая жандармерия действовала при соответствующих воинских формированиях и административных структурах: в областных центрах функционировали жандармские управления, в районных центрах – жандармские посты, а в сельской местности за порядком следили служащие опорных пунктов. Так, в течение 1941 – 1944 гг. на Крымском полуострове оперировали следующие батальоны полевой жандармерии:

• 694-й батальон – в распоряжении штаба группы армий «Южная Украина»
• 683-й батальон – в распоряжении штаба 11-й полевой армии
• 593-й батальон – в распоряжении штаба 17-й полевой армии[7].

Будучи составной частью Вермахта, тайная полевая полиция (Geheime Feldpolizei) осуществляла военно-полицейские функции, являясь, по сути, армейским аналогом гестапо. В ее задачи входило:

• организация контрразведывательных мероприятий по охране штабов и личная охрана высшего командного состава;
• наблюдение за военной корреспонденцией, контроль за почтовой, телеграфной и телефонной связью гражданского населения;
• содействие в охране почтовых сообщений;
• розыск оставшихся на оккупированной территории военнослужащих армий противника;
• проведение дознания и надзор за подозрительными лицами в зоне военных действий.

Подразделения тайной полевой полиции были представлены группами (Gruppe) при штабах групп армий, армий и полевых комендатурах, и комиссариатами (Kommissariate) – при штабах корпусов, дивизий и некоторых местных комендатурах. Группы и комиссариаты подчинялись шефу тайной полевой полиции соответствующей группы армий и офицеру армейской разведки (согласно штабной номенклатуре эта должность называлась 1c) соответствующих штабов и или комендатур. Каждая группа имела в своем составе от 2 до 5 комиссариатов, которые, в свою очередь, делились на внешние команды (Aussenkommando). Численность групп была разной. Если в 1939 – 1940 гг. она состояла из 50 человек (руководитель, 32 сотрудника среднего звена и 17 человек вспомогательного персонала – шоферы, стенографисты, охрана), то во время войны против СССР их численность увеличилась до 95 человек (руководитель, 54 сотрудника среднего звена и 40 сотрудников вспомогательного персонала). Кроме того, при подразделениях этой полиции были группы штатных агентов и небольшие воинские формирования для карательных операций против партизан, проведения облав, охраны и конвоирования арестованных. Все группы были полностью моторизованы. Главным руководящим органом для всех частей тайной полевой полиции была специальная группа отдела военной администрации генерал-квартирмейстера Генштаба сухопутных войск. До самого конца войны ее возглавлял СС-оберфюрер и полковник полиции Вильгельм Кирхбаум[8].

С 1941 по 1944 г. на территории Крыма действовали следующие группы тайной полевой полиции:

• 647-я группа – в распоряжении штаба 11-й полевой армии
• 312-я группа – в распоряжении штаба 17-й полевой армии
• 711 и 720-я группы – в распоряжении штаба командующего войсками Вермахта в Крыму[9].

Полицейская оккупационная администрации также имели свои вооруженные формирования, которые в Крыму были представлены частями и подразделениями полиции порядка и полиции безопасности.

Местные отделения начальника полиции порядка были созданы в Крыму несколько позже, чем на остальной территории генерального округа «Таврия» – только в августе 1942 г. До этого, ее функции выполняли соответствующие подразделения полевой жандармерии 11-й армии. Всего местных отделений насчитывалось восемь, и располагались они в следующих населенных пунктах: Симферополь, Бахчисарай, Ялта, Алушта, Карасубазар (Белогорск), Зуя, Евпатория и Феодосия. Основными частями полиции порядка, которые осуществляли его охрану, соответственно, в городах и сельской местности, были охранная полиция и жандармерия. На 25 ноября 1942 г. на территории Крыма имелось следующее количество немецких полицейских, разбросанных по всем местным отделениям: 348 человек – в охранной полиции и 421 человек – в жандармерии[10].   

13 марта 1941 г. состоялось совещание между начальником Главного управления имперской безопасности (РСХА) СС-группенфюрером Рейнхардом Гейдрихом и генерал-квартирмейстером Генштаба сухопутных войск генерал-майором Эдуардом Вагнером. Результатом их переговоров стало создание так называемых оперативных групп (Einsatzgruppe) Службы безопасности (СД), которые должны были действовать в тыловых районах групп армий и выполнять следующие функции:

• обеспечивать сохранность документов, архивов, картотек подозрительных лиц, организаций и групп;
• задерживать лидеров эмиграции, саботажников, террористов;
• обнаруживать и уничтожать враждебные элементы (обычно, под это определение подпадали евреи, коммунисты, цыгане и др.) и предотвращать враждебную деятельность со стороны местного населения;
• информировать армейское командование о политическом положении на оккупированной территории.

Всего было создано четыре оперативные группы: «А», «Б», «Ц» и «Д», каждая из которых была придана соответствующей группе армий. В тыловом районе группы армий «Юг» действовала оперативная группа «Д» (Einsatzgruppe D), штаб которой располагался сначала в Кишиневе, а с ноября 1941 по август 1942 г. — в Симферополе. Основной зоной деятельности этой группы за весь период ее существования были Молдавия, юг России, Крым и Северный Кавказ. Ее первым начальником стал СС-штандартенфюрер Отто Олендорф, который находился на этой должности с июня 1941 по июль 1942 г. 

Обычно состав оперативной группы насчитывал от 550 до 1200 человек, в число которых входили: сотрудники СД, гестапо, криминальной полиции, полиции порядка, военнослужащие войск СС и вспомогательный персонал (радисты, мотоциклисты и т.п.). С августа 1941 г. в такие группы стали также принимать и местных добровольцев (в качестве переводчиков и исполнителей «грязной работы»)[11].

Каждая из оперативных групп состояла из нескольких подразделений. Например, оперативная группа «Д» включала в себя:

• специальную команду 10-а (Sonderkommando 10a)
• специальную команду 10-б (Sonderkommando 10b)
• специальную команду 11-а (Sonderkommando 11a)
• специальную команду 11-б (Sonderkommando 12b)
• оперативную команду 12 (Einsatzkommando 12)
• специальную команду «Астрахань» (Sonderkommando Astrachan), создана в октябре, а расформирована уже в декабре 1942 г. Действовала на территории Калмыкии в зоне ответственности группы армий «А»[12].

Каждое из указанных подразделений действовали вполне самостоятельно, и с ноября 1941 по август 1942 г. располагались в следующих населенных пунктах Крыма:

• специальная команда 10-б (Феодосия, Керчь, Судак, Джанкой),
• специальная команда 11-а (Коккозы, Ялта, Бахчисарай, Симеиз),
• специальная команда 11-б (Симферополь, Евпатория, Алушта, Карасубазар, Зуя).

Результатом деятельности оперативной группы «Д» на территории Южной Украины и Крыма стало уничтожение более 91 тыс. мирных жителей. Группа была расформирована 15 июля 1943 г.[13]

Следует отметить, что, помимо своих основных функций, эта группа также занималась созданием местных органов полиции безопасности и СД, например, в Крыму. Более того, поскольку боевые действия на полуострове закончились намного позднее, чем был создан аппарат фюрера СС и полиции «Таврия», оперативная группа «Д» и являлась здесь, по сути, этой ветвью полицейской администрации почти до августа 1942 г. А ее начальник Отто Олендорф исполнял обязанности местного руководителя полиции безопасности и СД. В отдельных населенных пунктах Крыма эти функции выполняли указанные специальные команды и их руководители[14].

Немецкий оккупационный режим на территории СССР вообще и Крыма, в частности, имел много особенностей. Одной из них было то, что значительную роль в его военном обеспечении играли так называемые коллаборационистские или добровольческие формирования, созданные различными ветвями германских вооруженных сил и формами оккупационной администрации

В целом, их можно условно классифицировать по следующим показателям:

• национальный признак;
• под юрисдикцией какой формы оккупационной администрации они действовали, и, соответственно, какой власти подчинялись;
• были ли они сформированы на территории Крыма, прибыли сюда в качестве усиления местного военно-полицейского аппарата или отступили вместе с немецкими войсками.

Национальный признак является наиболее существенным и охватывает оба последующих показателя. Согласно ему можно выделить следующие части и соединения коллаборационистских формирований, которые в период оккупации дислоцировались в Крыму:

• так называемые восточные части (Ostverbände)[15], фактически, русские формирования, но без выраженного национального характера – это 162-я и 181-я охранные роты, охранная рота специального назначения, 16-й взвод вспомогательных охранных частей, 1/708, 1/796, 1/805, 1/933-я роты вспомогательных охранных частей, 3/602-я и 4/617-я хозяйственные роты, 59-я речная хозяйственная колонна, а также целый ряд других более мелких хозяйственных, строительных и вспомогательных частей;
• казачьи формирования – это 1/933-й казачий кавалерийский эскадрон;
• украинские формирования – это 64, 96 и 131-й строительные батальоны, 562-я и 566-я моторизованные хозяйственные роты, 9-я и 101-я строительные роты;
• части и подразделения так называемых Восточных легионов (Ostlegionen) – это полк специального назначения «Бергманн» (три батальона), 804, 806, 806, I/73-й азербайджанские, 796, I/9, II/4, II/9-й грузинские, 245, 811, I/370-й туркестанские, 809-й армянский и 801-й северокавказский пехотные батальоны, а также целый ряд других более мелких хозяйственных, строительных и вспомогательных частей;
• крымско-татарские формирования – это 1 – 14-я роты самообороны и 147 – 154-й батальоны так называемой вспомогательной полиции порядка (Schutzmannschaft der Ordnungspolizei / “Schuma”).
• в армейских частях, расквартованных на территории полуострова несли службу многочисленные «добровольные помощники» («хиви»). Они делали это, как в индивидуальном порядке, так и небольшими частями (например, летом 1942 г. в 11-й армии их было 47 тыс. человек);
• кроме того, части Абвера, тайной полевой полиции и полевой жандармерии также привлекали в свои ряды местное население;
• и наконец, местные добровольцы служили в частях охранной полиции и жандармерии – или небольшими подразделениями, или в индивидуальном порядке (так, на 25 ноября 1942 г. их численность в генеральном округе «Таврия», соответственно, составляла 676 и 6468 человек)[16].

Коллаборационистские формирования несли охрану общественного порядка по всей территории Крыма, находясь в распоряжении всех ветвей оккупационной администрации. В целом, это выглядело так (хотя были и исключения):

• в подчинении командующего войсками Вермахта в Крыму действовали, в основном, все «восточные» формирования, казачьи части, подразделения Восточных легионов, «хиви», добровольцы в частях Абвера, тайной полевой полиции и полевой жандармерии;
• все крымско-татарские роты самообороны находились в подчинении начальника оперативной группы СД Отто Олендорфа и были распределены между местными отделениями полиции безопасности генерального округа «Таврия»;
• крымско-татарские батальоны “Schuma”, а также другие части охранной полиции и жандармерии, находились в подчинении начальника полиции порядка генерального округа «Таврия» и были распределены между ее местными отделениями[17].

Проанализировав систему обеспечения общественного порядка и ее силовые структуры на территории Крыма, можно сказать, что за весь период оккупации их численность не была одинаковой. Так, если в период боев за Крым в ноябре 1941 – июле 1942 г. она была довольно значительной (более 200 тыс. человек), то в относительно спокойные август 1942 – октябрь 1943 г. уменьшилась почти на половину (90-100 тыс. человек). Существенный рост оккупационной группировки наблюдается только с ноября 1943 г., когда в Крым с Кубани была эвакуирована 17-я полевая армия. И далее, до самого освобождения полуострова Красной армией, ее численность оставалась довольно большой (до 200 тыс. человек). В целом, общее представление о динамике количества личного состава немецкой оккупационной группировки и ее силовых структур дает следующая таблица[18]:   

8 апреля 1944 г. Красная армия начала освобождение Крымского полуострова. А уже 12 мая 1944 г. советские части закончили разгром последней группировки немецко-румынских войск в районе мыса Херсонес. Всего было пленено более 24 тыс. солдат и офицеров противника. Еще около 130 тыс. немецких и румынских военнослужащих были эвакуированы в ходе боев за полуостров, а все остальные нашли свой конец в крымской земле[19]. Таков итог деятельности немецкой оккупационной группировки на территории Крыма.   

[1] Эта статья является логическим продолжением предыдущей публикации автора: Романько О.В. Органы управления на оккупированной территории Крыма (1941-1944 гг.) // Military Крым. – 2005. — №2. – С. 23-28, в которой о структуре немецкой оккупационной администрации на полуострове рассказано более подробно.

[2] Таблица состояния и динамики оккупационной группировки немецко-румынско-словацких войск составлена по следующим источникам: Басов А.В. Крым в Великой Отечественной войне, 1941-1945. – М., 1987. – С. 318-323; Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933-1945. – М., 2002. – С. 781, 784, 788; Tessin G. Verbände und Truppen der deutschen Wehrmacht und Waffen-SS im Zweiten Weltkrieg 1939-1945: In 17 bd. – Osnabrück, 1967-1973. – Bd. 3. – S. 191-193; Bd. 4. – S. 50-54, 282; Bd. 5. – S. 101, 155, 191.

[3] Чуев С.Г. Спецслужбы Третьего Рейха: В 2 кн. – СПб., 2003. – Кн. 1. – С. 56-153, 167, 171. В конце 1941 г. была создана еще одна абверкоманда, которая, однако, была передана в распоряжение штаба начальника Морского командования «Юг» адмирала Карла-Георга Шустера, отвечавшего за операции на Черном море. Но, несмотря на это, ее функции оставались стандартными – разведка и контрразведка.

[4] Чуев С.Г. Указ. соч. – С. 45-52. Параллельно с этой главной резидентурой «Крым» в Симферополе существовала еще одна подобная организация, и, к тому же, под таким же названием. Она была выделена из местной резидентуры «Украина-Юг», но подчинялась не армейскому командованию, а штабу адмирала Шустера, речь о котором шла выше.

[5] Чуев С.Г. Указ. соч. – С. 52.

[6] Уильямсон Г. Немецкая военная полиция, 1939-1945. – М., 2005. – С. 7-10.

[7] Munoz A.J., Romanko O.V. Hitler’s White Russians: Collaboration, Extermination and Anti-Partisan Warfare in Byelorussia, 1941-1944. – New York, 2003. – P. 131.

[8] Залесский К.А. Вермахт. – М., 2005. – С. 403-404.

[9] Munoz A.J., Romanko O.V. Op. cit. – P. 160.

[10] Waffen-SS und Ordnungspolizei im Kriegseinsatz 1939-1945 / Bearb. von Georg Tessin und Norbert Kannapin. – Osnabrück, 2000. – S. 593.

[11] Залесский К.А. РСХА. – М., 2004. – С. 262.

[12] Там же. – С. 262-264.

[13] Munoz A.J., Romanko O.V. Op. cit. – P. 130-131.

[14] Романько О.В. Указ. соч. – С. 28.

[15] С весны 1943 г. все «восточные» батальоны Вермахта стали называться батальонами «Русской освободительной армии – РОА».

[16] Анализ системы коллаборационистских формирований на территории Крыма проведен по следующим источникам: Дробязко С.И. Под знаменами врага. Антисоветские формирования в составе германских вооруженных сил 1941-1945 гг. – М., 2005. – С. 453-454, 471, 496-498; Романько О.В. Крым, 1941-1944 гг.: Оккупация и коллаборационизм: Сборник статей и материалов. – Симферополь, 2005. – С. 69-145. 

[17] Что касается численности коллаборационистских формирований, то она за весь период оккупации была следующей: в различных русских и казачьих частях – около 5 тыс. человек, в украинских формированиях – около 3 тыс. человек, в частях Восточных легионов – около 7 тыс. человек и в крымско-татарских формированиях – от 15 до 20 тыс. человек. (см. Романько О.В. Крым, 1941-1944 гг… — С. 6).

[18] Таблица динамики численности немецкой оккупационной группировки составлена по следующим источникам:

Bundesarchiv-Militärarchiv, Freiburg, Deutschland, RH 20. Armeeoberkommandos. Bd. 7: AOK 16 bis AOK 17, RH 20-17/257, bl. 9, 10-10rs.; Литвин Г.А., Смирнов Е.И. Освобождение Крыма (ноябрь 1943 – май 1944). Документы свидетельствуют. – М., 1994. – С. 6, 10, 15, 20, 82.

[19] Литвин Г.А., Смирнов Е.И. Указ. соч. – С. 117, 139.