А.Андреев (Донецк) Керченская крепость

Представляемая на суд читателя статья посвящена Керченской крепости. Тема эта настолько объемна, что раскрыть ее в рамках одной небольшой публикации практически невозможно, поэтому в данной работе автором преследовалась цель проследить основные этапы истории Керченской крепости, рассказать о факторах, повлиявших на ее появление, об идеях, заложенных в ее проект, и об их реализации, а на основе обнаруженных в Российском государственном архиве военно-морского флота (РГАВМФ, г. Санкт-Петербург) и Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА, г. Москва) документов может несколько подробнее описать первые десятилетия XX в. Керченской крепости. Насколько это удалось — судить Вам, уважаемый читатель.

Автор выражает глубокую признательность сотрудникам архивов за помощь в поиске необходимых документов и не менее глубокую благодарность своему другу и коллеге Павлу Сапунову (г. Санкт-Петербург) за поддержку, помощь в работе с документами и отличные фотографии и Максиму Волконскому (г. Москва) за возможность привести здесь список офицеров Керченской крепости.

Рождение.

Первое русское укрепление на берегу Керченского пролива возникло еще в 1771 году, когда эти земли были только присоединены к России, и появилась необходимость обеспечить оборону пролива. На выдающемся в пролив мысу была расположена названная по имени наследника — Павловская — батарея, давшая впоследствии название и мысу, где она находилась. Позже это укрепление неоднократно перестраивалось, в ходе Крымской войны батарея была вооружена 20 орудиями. Высадка 12 мая 1855 года южнее Керчи у Камыш-Буруна крупного десанта англо-французских и турецких войск предопределила судьбу Павловской и других защищавших пролив батарей: они не имели укреплений с сухого пути и не могли противостоять войскам противника, поэтому под угрозой захвата орудия по приказу командования были заклепаны, припасы уничтожены, а команды отступили [2]. Действия десанта позволили кораблям союзников пройти в Азовское море и произвести нападения на Бердянск, Мариуполь, Таганрог и другие города и порты. Тем временем на позиции Павловской батареи и прилегающей к ней местности французские войска разбили свой укрепленный лагерь, в котором находились до июня 1856 г.

Окончание Крымской войны ознаменовалось для России подписанием в марте 1856 г. Парижского мирного договора, согласно которому Черное море объявлялось нейтральным, а Россия не могла иметь здесь флот, арсеналы и военные порты. Но вступившего на престол всего за год до этого императора Александра II вопрос обороны пролива не оставлял равнодушным: слишком явно была продемонстрирована опасность, грозившая южным областям России в случае потери этого стратегически важного пункта, а его укрепление формально не противоречило статьям Парижского договора. Поэтому еще в апреле 1856 года были даны указания направить в Керчь саперные подразделения для съемки местности и изучения местных условий. В июле саперы прибыли в Керчь и уже в следующем месяце приступили к работам на месте бывшего французского лагеря [14]. Первоначально в качестве мер по укреплению Керченского пролива рассматривалось усиление расположенной в глубине пролива старой турецкой крепости Еникале. Но для детального составления соображений по усилению обороны Керченского пролива и Днепро-Бугского лимана на юг России был командирован начальник штаба генерал-инспектора по инженерной части инженер генерал-майор Константин Петрович Кауфман 1-й. В декабре 1856 г. он прибыл в Керчь и, осмотрев берега пролива, инициировал разработку нового проекта, согласно которому укрепления располагались на Павловском мысу. В феврале 1857 г. этот проект получил высочайшее одобрение, а чтобы надежней преградить пролив, Александр II повелел дополнительно построить морские форты на оконечности косы Тузла и на рифе Ак-Бурунского мыса [17].

К постройке укреплений приступили в том же году силами военно-рабочих рот. К концу года вчерне были отсыпаны береговые батареи, возведены две казематированные казармы и пороховые погреба, в проливе от оконечности косы Тузла в направлении Павловского мыса было начато устройство преграды из каменной наброски [17]. На месте всеми работами руководил полковник Нат. Антон Антонович Нат к тому времени был уже опытным военным инженером, шестнадцать лет он прослужил на укреплениях Черноморской береговой линии, перестроив и усилив многие из них, за участие в боях был награжден орденом св. Станислава 3-й степени и золотым оружием с надписью «За храбрость» [11], но постройка укреплений у Керчи стала самой масштабной и самой ответственной из порученных ему работ. В следующем строительном сезоне 1858 года продолжались работы по устройству каменной преграды в проливе и по постройке береговых батарей, в августе-месяце были получены первые береговые орудия. 1859 год ознаменовался увеличением объемов работ: начинаются земляные работы в центральном укреплении и на двух прилегающих к нему люнетах, направленный в крепость в полном составе Минский пехотный полк с сентября работает над завершением береговых укреплений, прибывшая артиллерийская рота вооружает береговые батареи, начаты пробы грунта и поиск строительных материалов для морских фортов в проливе [17]. В октябре 1859 г. директором инженерного департамента военного министерства был назначен Эдуард Иванович Тотлебен [11], герой обороны и создатель укреплений Севастополя, с этого момента история Керченской крепости открывает свой новый этап: воля монарха соединилась с опытом и талантом выдающегося инженера. Тотлебен, по должности своей отвечавший за ведение оборонительных работ во всех крепостях империи, в вопросе укрепления Керчи встретил полную поддержку царя и использовал здесь свой богатый опыт осады и обороны крепостей, и в первую очередь — опыт обороны Севастополя.

В дальнейшем интенсивность работ на вновь возводимых укреплениях только возрастала. Кроме военно-рабочих рот на строительстве крепости были заняты Виленский, Минский и Литовский пехотные полки — ветераны Крымской войны, казаки Кубанского войска и вольнонаемные строители из ближайших губерний. В 1860 году начались земляные работы на Ак-Бурунском укреплении, общая длина каменной преграды в проливе превысила 3 км, продолжались изыскательские работы на месте будущих морских фортов [17]. В 1861 году император Александр II в первый раз побывал в крепости. Осматривая строящиеся укрепления, он повелел: «В честь трудов, понесённых солдатами: наименовать люнеты, левый Минского, а правый Виленского полка. А главный форт отныне именовать форт Тотлебен» [14]. Увиденное столь впечатляло, что после осмотра работ Государь поздравил полковника Ната с производством в генерал-майоры [11]. Через два года Александр II снова приезжает в Керчь, и, учитывая мнение Э. И. Тотлебена, отказывается от постройки дорогостоящих морских фортов в пользу усиления уже имевшихся береговых и сухопутных укреплений [15]. В том же году генерал-майор Нат становится комендантом и командующим войсками керченских укреплений с оставлением в должности их строителя. В 1865 году он получил назначение в Технический комитет Главного Инженерного Управления, а в должности строителя керченских укреплений его сменил полковник Седергольм, которому пришлось завершать строительство и приводить крепостные верки в боеготовое состояние. В 1867 году керченские укрепления получили статус крепости. Когда Александр II в третий раз посетил крепость в 1872 году, работы на оборонительных сооружениях были в основном закончены, Государь остался «весьма довольным отделкой береговых батарей» [15]. По завершении строительных работ Карл Эрикович Седергольм стал комендантом крепости Керчь [1]. С образованием структуры военных округов Керченская крепость была отнесена к Одесскому военному округу.

Устройство крепости.

Керченские укрепления проектировались в самом конце эпохи гладкоствольной артиллерии, когда дальность эффективного артиллерийского огня составляла примерно 2 км, исходя из этого определялись размеры крепости, расположение береговых батарей, начертание укреплений сухопутного фронта, не допускавшее обстрела приморских укреплений, высота и крутизна гласисов и валов и многие другие параметры. Место для вновь возводимых укреплений было выбрано в 4 км южнее Керчи на Павловском и Ак-Бурунском мысах: пролив имел здесь ширину всего лишь три километра, ограниченный протянувшейся от кавказского берега косой Тузла, и расположенные на мысах батареи легко перекрывали своим огнем проходящий в полукилометре от крымского берега фарватер. Оборону пролива предполагалось усилить поставленным в несколько рядов подводным минным заграждением и затруднить движение по нему преградой из каменной наброски, продолжавшей косу Тузла в сторону крымского берега. По проекту 1858 г. на крепостных верках предполагалось разместить 587 орудий, численность гарнизона должна была составить около 5200 человек [5]. Но в проект вносились изменения, в качестве примера можно привести уже упоминавшийся отказ от постройки морских фортов, за счет чего усиливались имевшиеся укрепления. Фронт береговых батарей на Павловском мысу был расширен за счет искусственной постройки: к 1865 году от оконечности мыса параллельно фарватеру было насыпано искусственное основание, на котором возвели морскую батарею № 1 на 17 орудий. Всего на Павловском мысу располагались четыре пушечные береговые батареи, у них в тылу находились еще две мортирные батареи, верхняя и нижняя. Над Павловской бухтой была расположена еще одна пушечная батарея, а на самой оконечности мыса Ак-Бурун — береговая батарея № 1 [25]. Правый фланг приморского фронта, который мог подвергнуться атаке противника с суши, прикрывался Минским люнетом, а между Минским люнетом и равелином центрального укрепления находилась шестиорудийная батарея, первой встречавшая противника в проливе.

Первоначально батареи крепости вооружались гладкоствольными орудиями: к маю 1863 года на укреплениях были установлены 2 трехпудовые бомбовые пушки, 52 60-фунтовые и 3 36-фунтовые пушки, а также 24-, 12- и 6-фунтовые пушки, пудовые и полупудовые единороги, двух- и пятипудовые мортиры, карронады. Однако уже с конца 1860-х годов гладкоствольные пушки стали вытесняться нарезными, производство которых было начато на отечественных заводах. Одними из первых таких орудий стали 8-дм. (203-мм) береговые пушки обр. 1867 г. со скрепленными стволами, выпускавшиеся с 1868 г. на Пермском орудийном заводе, за ними последовали и более мощные артсистемы. По состоянию на 19 сентября 1876 года в крепости помимо гладкоствольных имелось 15 11-дм., 12 9-дм. и 33 8-дм. пушки обр. 1867 г., 19 24-фунтовых пушек и 20 6-дм. мортир [18], к началу 1877 года число 6-дм. мортир возросло до 38. В дальнейшем арсенал пополнялся 9-дм. (229-мм) береговыми пушками и мортирами обр. 1867 и 1877 г., 11-дм. (280-мм) береговыми пушками обр. 1867 и 1877 г. Эффективность воздействия орудий образца 1867 года по современным им кораблям была проверена на полигоне стрельбой по макету отсека английского броненосца «Геркулес» и оказалась достаточно высокой. Для 11-дюймовой береговой пушки обр. 1867 г. дальность стрельбы 225,2-кг стальным бронебойным снарядом при начальной скорости 389 м/с и угле возвышения 14°54′ составляла 5300 м. Бронебойным снарядом со свинцовой оболочкой эта пушка на малой дистанции могла пробить 305-мм броню, а при использовании снарядов с медными поясками 280-мм броня пробивалась на дистанции в 2 км. Соответственно, 11-дюймовая пушка обр. 1877 г. пробивала 280-мм броню на дистанции 5,3 км [19].

Со стороны суши береговые батареи прикрывались большим центральным укреплением, называемым также форт «Тотлебен», к которому примыкали два люнета, Минский и Виленский, промежуток между Минским люнетом и центральным укреплением перекрывался теналью или Литовской батареей. Кроме того на мысе Ак-Бурун имелось укрепление, соединенное длинной куртиной с фасом Виленского люнета. Общая протяженность сухопутного фронта, имевшего преимущественно полигональное начертание, составила примерно три километра. Укрепления окружал частично вырубленный в скальном грунте ров шириной 15 и глубиной в среднем 5 метров с эскарпной и контрэскарпной стенами; ров фланкировался огнем из 17 капониров и полукапониров. На фронте наиболее вероятной атаки, то есть с запада и юго-запада, ров был снабжен контрэскарпной галереей, сообщавшейся с рядом капониров и полукапониров с помощью особых галерей, проложенных подо рвом. На валах центрального форта, люнетов и Ак-Бурунского укрепления насыпались брустверы с банкетами для стрелков и оборудовались позиции артиллерии для развития фронтального огня. Внутри укреплений располагались казематированные казармы, различные казематы дежурных частей, укрытия, что было связано с необходимостью защитить гарнизон крепости от воздействия осадной артиллерии по опыту бомбардировок Севастополя в ходе его обороны в 1854—1855 гг. Керченская крепость вообще отличалась большим количеством казематированных помещений, только в центральном укреплении имелось семь казематированных казарм. Каждая казарма состояла из 8—10 сводчатых казематов, соединенных в глубине постройки длинной галереей. Основными строительными материалами для казематированных построек послужили камень и кирпич: стены из камня на растворе снаружи отделывались тесанными каменными блоками, на них опирались мощные своды в 4 кирпича общей толщиной 1,1 м (иногда своды делались каменными той же толщины), прикрытые сверху земляной обсыпкой. Кроме пушек на валах укреплений сухопутный фронт крепости располагал шестью казематированными мортирными батареями, орудия которых были надежно укрыты от огня противника, в 1880-х годах эти батареи были перевооружены 8-дм. чугунными мортирами обр. 1867 г. [19]

По опыту обороны Севастополя предполагалась упорная оборона укреплений и всемерное затруднение осадных работ противника: севернее крепости было сооружено трапециевидное в плане замкнутое Передовое укрепление со своими казематированными помещениями, полукапонирами и капониром, призванное затруднить атаку противника на соединительный фронт и Ак-Бурунское укрепление, на границе эспланады крепости находились передовые позиции, перед рвом был насыпан гласис, который прикрывал валы укреплений от обстрела и в свою очередь был оборудован стрелковым бруствером и барбетами для орудий. Гласис защищал также прикрытый путь, позволявший сосредотачивать войска для вылазок — оборона по Тотлебену должна была носить активный характер. Не был забыт и полученный в Севастополе опыт подземной минной войны: чтобы помешать минным работам неприятеля из контрэскарпной галереи рва заранее были пробиты около 80 контрминных галерей длиной примерно по 50 метров, каждая из которых заканчивалась тремя минными камерами. Развивая идею об удержании до последней крайности главных пунктов укрепленной позиции, в центральном укреплении был устроен редюит — последний оплот обороняющихся, позволявший тем не менее контролировать все центральное укрепление и соседний Виленский люнет.

Крепость имела развитую систему подземных коммуникаций: все капониры и полукапониры были соединены потернами с внутренним двором укреплений, у капониров были предусмотрены выходы в ров, казематы дежурных частей в некоторых случаях располагались в толще вала рядом с капониром или же у выходов из потерны во внутренний двор. Выходы из потерн по возможности приближены к расположенным рядом казармам, подходы к ним обвалованы для дополнительной защиты, то есть при проектировании крепости все эти моменты учитывались, и крепостные постройки не просто размещались на местности, а образовывали достаточно сложный комплекс. Наиболее протяженный тоннель длиной около 600 м соединял центральное укрепление и береговые батареи.

Пять пороховых погребов общей вместимостью 22 тыс. пудов пороха обеспечивали запас на 56 тыс. выстрелов для орудий, для поддержания необходимых климатических условий хранения порохов в погребах были устроены обходные галереи. Водой гарнизон крепости обеспечивался из колодцев и из двух расположенных каскадом искусственных прудов между Передовым и Ак-Бурунским укреплениями. В 1875 году были сооружены казематированные цистерны на 280 тыс. ведер, имелся также и водоопреснительный аппарат. Запасы продовольственных и иных припасов были сосредоточены в обширных подземных магазинах на мысе Ак-Бурун. Кроме сети обычных дорог для перемещения различных грузов крепость уже в 1863 году располагала конной железной дорогой. Осенью 1899 года было начато сооружение крепостной ветки железной дороги нормальной колеи протяженностью 15,3 км, соединявшейся с уже существующей веткой на Камыш-Бурун.

Получив мощные укрепления, Керчь могла стать центром броненосного кораблестроения и важным военным портом на Черном море: существовали планы возведения здесь современной верфи и постройки на ней восьми броненосных плавучих батарей по проекту корабельного инженера С. Чернышева, три из них предназначались для обороны Днепро-Бугского лимана, а пять — Керченского пролива. Но в силу сокращения ассигнований на флот в октябре 1866 г. эти планы исполнены не были.

Керченская крепость была полностью окончена и приведена в оборонительное состояние к началу русско-турецкой войны 1877—1878 гг., с началом военных действий в проливе было выставлено минное заграждение, наблюдатели напряженно всматривались в горизонт, ожидая появления турецких броненосцев. Комендант крепости генерал-майор Седергольм был назначен начальником обороны восточного побережья Черного моря. Но своих морских сил, призванных взаимодействовать с крепостью в обороне пролива, просто не существовало, потому приходилось импровизировать. По инициативе главного командира флота и портов Черного моря вице-адмирала Н. А. Аракса в Николаеве и Керчи началась постройка броненосных батарейных плотов, вооруженных тремя 6-дм. (152-мм) нарезными мортирами каждый. Керченские батареи №  3 и № 4 были готовы в июне-июле 1877 г., причем материал для их постройки был в значительной степени предоставлен из «инженерного оборонительного запаса» крепости. По мере готовности батареи занимали позиции у южной части косы Тузла, их задачей было не допустить захвата противником этой части косы, находящейся вне досягаемости крепостных орудий, а в случае попытки прорыва вражеского флота в пролив, батареи должны были занять позицию у мыса Ак-Бурун [8]. Удачный опыт в кампанию 1877 г. имел свое продолжение, и к осени 1878 г. были построены еще две батареи, вооруженные двумя 9-дм. пушками каждая, но к тому времени уже был подписан мир, и батареи эти практического применения не нашли.

Неосуществленные проекты.

Последняя четверть XIX века — это время бурного прогресса всех отраслей науки и техники, и в первую очередь военной. Создавались более мощные артсистемы, качественно улучшалась броня, росли военные флоты. Однако в Керченской крепости мероприятия по ее усилению и модернизации проводились в крайне ограниченном масштабе, и к концу XIX века она уже не отвечала современному уровню. Бетон — единственное на тот момент проверенное многочисленными опытами средство против возросшей мощи артиллерии — использовался для усиления станции минной обороны и еще очень незначительной части сооружений; из бетона было построено несколько отдельных двориков для 11-дм. береговых орудий. Но основные казематированные постройки крепости — казармы, капониры, пороховые погреба — не модернизировались и не могли противостоять обстрелу из тяжелых морских или осадных орудий. Мелководье и минные заграждения у входа в пролив значительно затруднили бы действия флота противника, но они вовсе не исключали возможности обстрела, а небольшие размеры крепости не обеспечивали жизненно важные объекты от бомбардировки, ведь проектировалась она совсем в другую эпоху. Не было секретом и то обстоятельство, что основное вооружение русских приморских крепостей, весьма прогрессивное на момент принятия, два-три десятилетия спустя в значительной степени устарело: по дальности стрельбы, скорострельности, действию снаряда у цели оно уже мало соответствовало современному уровню морской артиллерии.

В качестве временной полумеры Главным артиллерийским управлением (ГАУ) были приняты новые так называемые высокие лафеты большего вертикального обстрела системы полковника Дурляхера, в которых за счет изменения конструкции лафета 9- и 11-дм. пушек обр. 1867 и 1877 г. — основного вооружения приморских крепостей России того периода — угол возвышения увеличивался с +14,5..+20° до +35..+40° в зависимости от типа орудия. Соответственно возрастала дальность стрельбы, например, для 11-дм. пушки обр. 1867 г. она увеличилась с 5300 м (угол +14°54′) до 10 243 м (+35°8′) [19]. Однако подобная установка требовала времени и затрат не только на переделку лафета, но и на замену основания орудия: для станков Дурляхера необходимы были основания из бетона.

В марте 1901 г. ГАУ через артиллерийское управление Одесского военного округа запросило все приморские крепости округа о количестве 9- и 11-дм. лафетов, подлежащих переделке для стрельбы под большими углами возвышения и для круговой установки. Местная крепостная комиссия по вооружению Керченской крепости отметила, что переделка для стрельбы под большими углами возвышения желательна для всех орудий, но по конструкции допустима лишь для 22 9-дм. и 3 11-дм. лафетов, тогда как по местным условиям круговая установка оправдана только для одного 9-дм. орудия на правом фланге батареи № 4 и четырех 9-дм. орудий морской батареи № 1, для остальных же орудий желательно расширить сектор обстрела с 90° до 120°, что позволит надежно контролировать и судоходный фарватер, и прилегающую акваторию. Состав и распределение орудий по береговым батареям Керченской крепости по состоянию на апрель 1901 г. приведен в таблице 1 [28]. Одновременно с планами по установке орудий на переделанных лафетах в том же 1901 г. Комиссией по вооружению крепостей разрабатывался новый проект обороны Керчи [29].

Т а б л и ц а  1.

Состав и распределение орудий по береговым батареям Керченской крепости
по состоянию на апрель 1901 г. (без мортир).

Этому проекту пришлось ждать несколько лет, вместо Комиссии по вооружению крепостей был образован Главный крепостной комитет, на Дальнем Востоке отгремела русско-японская война, и только в апреле 1906 г. Главный крепостной комитет пришел к выводу, что наконец-то имеются необходимые орудия и денежные средства, чтобы приступить к реализации проекта. По вопросу расположения и вооружения батарей комитет в целом согласился с предварительным проектом, разработанным по указанию командующего Одесским военным округом, отметив, что окончательный выбор может быть сделан с учетом местных условий при составлении детального проекта, но обязательным при размещении батарей должно быть «возможно укрытое их расположение от взоров и от огня неприятельского флота со стороны доступных для судов водных плесов … перед входом в Керченский пролив» [29], то есть размещение на полузакрытых позициях. На приморском фронте в Керченской крепости предполагалось иметь две 4-орудийные батареи 6-дм. пушек Канэ (Ак-Бурунская и Лабораторная) и батарею из 8 9-дм. береговых мортир, еще одну батарею из четырех 6-дм. пушек в 190 пудов наметили к постройке у Еникале, чем достигалось эшелонирование обороны по глубине пролива. Для обороны минных заграждений выделялись 12 57-мм береговых пушек. Кроме того, для защиты береговых батарей от десанта были назначены 16 полевых легких пушек и для обороны сухопутного фронта Керченской крепости — еще 42 таких же пушки, 24 пулемета и 32 полупудовые гладкоствольные мортиры [29].

«Крепость Керчь упразднить…»

Постройка новых батарей и установка нового вооружения, в первую очередь — 6-дм. скорострельных пушек Канэ, значительно облегчили бы Керченской крепости выполнение задачи по недопущению неприятельского флота в Азовское море в современных условиях. Доклад Главного крепостного комитета о необходимых мероприятиях в мае 1906 г. был представлен императору и получил высочайшее одобрение, но всего через год с небольшим, 6 июля 1907 г., Николай II утвердил постановление Совета государственной обороны, в котором судьба Керченской крепости была определена совсем по-другому: «а) крепость Керчь упразднить, б) защиту Азовского моря от малых судов противника возложить на минные средства морского ведомства, в) с целью обороны минных заграждений в Керчь-Еникальском проливе иметь запас орудий для вооружения временных батарей…» [30] Координация действий по исполнению этого постановления была возложена на Главный крепостной комитет, который разработал ряд мероприятий, утвержденных временно управляющим Военным министерством генерал-лейтенантом Поливановым в августе 1908 г. В частности предполагалось выделить запас орудий для двух групп временных батарей, по 8 полевых 3-дм. скорострельных пушек и по два пулемета в каждой группе, обслуживать их должна была отдельная крепостная артиллерийская рота, керченский крепостной пехотный батальон переводился в Севастополь, большая часть личного состава двух батальонов крепостной артиллерии — во Владивосток, минная рота оставалась в Керчи, артиллерийское вооружение требовалось распределить по крепостям империи за исключением 16 легких полевых пушек и 4 пулеметов, снятые с вооружения системы — обратить в лом, а «существующие верки крепости оставить без поддержки в настоящем виде» [30].

После очередного этапа согласований 9 декабря 1909 года последовало секретное распоряжение ГАУ об упразднении керченской крепостной артиллерии: к 1 января 1910 г. расформировывалось крепостное артиллерийское управление, 7-я и 8-я роты керченской крепостной артиллерии направлялись на формирование керченской крепостной артиллерийской роты усиленно-мирного состава (212 человек строевых нижних чинов), а остальные шесть рот — на усиление Владивостокской крепостной артиллерии, артиллерийское имущество распределялось по крепостям, неприкосновенные запасы передавались на склады Одесского военного округа. Упраздненная крепость получила новое официальное наименование «Керченские укрепления», комендантом укреплений становился командир крепостной артиллерийской роты [32]. На апрель 1911 года в Керчи было всего 8 батарейных пушек обр. 1877 г. и 8 легких полевых пушек [21], которые предполагалось заменить 16 3-дм. скорострельными пушками обр. 1900 г., а также 4 пулемета и 2 прожектора.

В случае войны ответственность за оборону Керченского пролива возлагалась на Морское ведомство, для руководства всеми силами в этом районе образовывалась должность начальника обороны Керчь-Еникальского пролива, подчиненного командующему Черноморским флотом [31]. Основой обороны должны были стать минные заграждения: 360 мин в двух линиях протяженностью около 2,5 км каждая, одна перед входом в пролив, другая — непосредственно перед укреплениями в направлении косы Тузла, здесь же, в самом узком месте предполагалось преградить пролив затопленными судами; еще одна линия в 400 мин длиной около 5 км должна была выставляться у Еникале [33]. Однако состав артиллерийского вооружения вызывал беспокойство и у командования в Керчи, и у командования Одесского военного округа, да и в документах Главного крепостного комитета еще в 1908 г. он считался недостаточным [30, 33]. Поэтому было решено, что с началом военных действий в Керченской крепости будет размещена батарея 6-дм. пушек Канэ Морского ведомства.

В первой мировой.

С началом первой мировой войны на должность начальника обороны Керченского пролива был назначен капитан 1 ранга Трегубов Аполлон Викторович, до этого исполнявший дела командира Керченского порта [12], ему подчинялись керченская крепостная артиллерийская рота (командир — подполковник Кандратович, он же комендант Керченских укреплений), минная рота, партия траления, подразделения службы связи флота и различные другие подразделения армии и флота. Вскоре, 8 сентября того же года, капитан 1 ранга Трегубов был произведен в генерал-майоры флота [13]. Одной из первых забот нового начальника обороны стала мобилизация пяти приписанных к Бердянску азовских паровых шхун, ставших знаменитыми позже «эльпидифоров», переоборудование их в тральщики и формирование партии траления [4], необходимой для обеспечения судоходства в проливе. Оборона пролива возлагалась в основном на минные заграждения и батарею Морского ведомства, вопрос о выделении дополнительного вооружения для оснащения сухопутного фронта старой крепости и приведении ее верков в оборонительное состояние, поднятый начальником обороны пролива перед командующим флотом [23], не нашел поддержки. Более того, в связи с предполагавшимся возможным вторжением турецких войск в Закавказье часть крепостной артиллерийской роты (3 офицера и 81 нижний чин при 12 3-дм. скорострельных пушках и трех пулеметах) была направлена в Батум для усиления местного гарнизона.

Война на Черном море началась 16 октября 1914 г. внезапным нападением кораблей германо-турецкого флота на Одессу, Севастополь, Феодосию, Новороссийск. В этот день около 6 часов утра у входа в Керченский пролив был обнаружен германский легкий крейсер «Бреслау», который, как потом оказалось, выставил заграждение из 60 мин [6] — за день на нем подорвались два парохода. В связи с угрозой нападения Керченские укрепления были объявлены на военном положении, в соответствии с приказом командующего флотом приступили к постановке оборонительного минного заграждения — в Керчи для этого использовались местные плавсредства [9]. Имевшиеся в распоряжении начальника обороны пролива силы оставались весьма скромными, а угроза со стороны крейсеров противника — вполне реальной, и на сей раз просьба [22] была услышана: в Керчь были переданы четыре 9-дм. пушки обр. 1867 г. на высоких лафетах, необходимый боезапас и вспомогательные средства для вооружительных работ в крепостной артиллерийской роте имелись, и уже к маю 1915 г. орудия были установлены на морской батарее № 1 и опробованы стрельбой. Значительно позже, в сентябре 1916 г., вошла в строй расположенная южнее крепости у Янышевского кордона батарея на две 6-дм. пушки в 190 пудов [24]. В том же месяце из Батума вернулась направленная туда часть керченской крепостной артиллерийской роты.

Развитие событий на Черном море и на Кавказском театре было, в целом, благоприятным для России. Продвижение главных сил Кавказской армии, занявших в феврале 1916 г. Эрзерум, и наступление Приморского отряда в Лазистане — до Трапезунда и Платаны в апреле того же года снимали угрозу для Закавказья; активные действия Черноморского флота, вступление в строй новых линкоров-дредноутов исключали любую возможность сколь либо серьезного вмешательства флота противника. В ходе войны Керчь и Керченский пролив оставалась важным стратегическим пунктом, через который шло снабжение войск на Кавказе и в восточной части Черного моря, перебрасывались подкрепления; к примеру, в мае 1916 г. из Мариуполя в Трапезунд морем были доставлены 127-я и 123-я пехотные дивизии [9]. Поэтому меры по его охране и обороне были вполне оправданы.

Под советским флагом.

После революционных потрясений сооружения крепости продолжали оставаться в ведении военных, в октябре 1926 года относившаяся к армии Керченская артиллерийская группа береговых батарей была расформирована с передачей всех видов вооружения, запасов и имущества флоту. В 20-е — 30-е годы оборона Керченского пролива усиливалась новыми батареями, а сами эти батареи, служившие основой системы обороны, выносилась все дальше на юг, ко входу в пролив: первая позиция батареи № 29 (три 203/50-мм орудия) находилась у Эльтигена, примерно в 10 км юго-западнее крепости, вторая позиция — четыре новейших на тот момент 180-мм артустановки МО-1-180 в отдельных артблоках — располагалась еще в 4 км южнее, у деревни Челядиново, на противоположном берегу пролива у мыса Панагия была построена батарея № 33 (три 203/50-мм орудия), в районе мыса Такиль планировалось возвести 180-мм башенную батарею, но эти планы осуществлены не были.

Крепость же в основном использовалась для размещения складов различного артиллерийского и авиационного имущества флота, кроме того, в ней находился небольшой гарнизон, две береговые батареи (перестроенная в полудолговременную уже упоминавшаяся выше 6-дм. батарея, имевшая на начало 30-х годов № 48, и противокатерная батарея № 9 из четырех 75-мм пушек на мысе Ак-Бурун), на валу центрального укрепления была построена одна из трех прикрывавших Керчь стационарных зенитных батарей на четыре 76,2-мм орудия Лендера обр. 1915/28 г. Здесь же располагался пост службы наблюдения и связи флота и ряд других частей и подразделений [16]. С образованием в 1940 году Керченской военно-морской базы (КВМБ) перечисленные выше части вошли в ее структуру.

В ходе Великой Отечественной войны в конце октября 1941 года немецкие войска, прорвав оборону частей Приморской и 51-й армий на Ишуньских позициях, вышли на оперативный простор в равнинной части Крыма. Наши войска были вынуждены отступать, Приморская армия отходила к Севастополю, а 51-я — в направлении Керчи, но остановить противника ни на Ак-Монайском рубеже, ни на подступах к Керчи она не смогла. Более того, когда 12 ноября в Керчь прибыл представитель Ставки маршал Г. И. Кулик, управление войсками было полностью потеряно, в городе наблюдалась паника, в стрелковых дивизиях оставалось по 300 человек, говорить о какой-либо обороне было уже невозможно [3]. К тому моменту Керченская крепость уже два дня была в руках противника. При этом вся матчасть размещенных в крепости береговых батарей № 9 и № 48, а каждая 6-дм. артустановка весила без малого 15 тонн, была эвакуирована на Тамань [7], но оставшиеся на складах три-четыре тысячи тонн крупнокалиберных морских снарядов и авиабомб достались противнику. Правда, через месяц с небольшим, после начала Керченско-Феодосийской десантной операции, немцы отступали с Керченского полуострова столь же поспешно, и склады в крепости невредимыми вернулись прежнему владельцу.

Весной 1942 года массированные авианалеты на город заставили перевести большинство подразделений КВМБ в крепость. Начавшееся 8 мая немецкое наступление и произошедшая катастрофа Крымфронта привели к тому, что уже к 13 мая противник подошел к городу, и перед командованием КВМБ встала задача эвакуации личного состава базы и уничтожения складов. Образовав вокруг крепости рубеж обороны, ее импровизированный гарнизон (8-й стрелковый батальон, 17-я пулеметная и 354-я инженерные роты КВМБ, 46-й отдельный зенитный артдивизион с семью орудиями и 72-я кавалерийская дивизия неполного состава, а также различные подразделения КВМБ и отдельные подразделения отступающих войск под общим командованием военкома КВМБ полкового комиссара В. А. Мартынова) двое суток, 14 и 15 мая, отбивал атаки частей 132-й пехотной дивизии противника, направленные в основном на правый фланг обороняющихся, со стороны Бочарки и Солдатской слободки, а в ночь на 16 мая склады были по большей части взорваны, — основные разрушения пришлись на центральное укрепление, где боеприпасы находились в некоторых казематированных казармах и открыто за обваловкой, — а гарнизон в количестве около трех тысяч человек на плавсредствах КВМБ перевезен на Таманский берег. В последующие дни немцы не проявляли особой активности, и суда и катера КВМБ еще два дня ходили к крепости и вывозили из нее подразделения, обеспечивавшие прикрытие эвакуации гарнизона, и отдельные части и подразделения, появившиеся в крепости уже после эвакуации ее гарнизона общим числом около пятисот человек [7].

* * *

В послевоенные годы крепость продолжала использоваться как склад различного вооружения и имущества Черноморского флота, здесь же, в равелине центрального укрепления, размещалась отдельная дисциплинарная рота. С развалом Советского Союза началось сокращение расположенных в крепости частей, сопровождавшееся обычным в таких случаях разграблением и уничтожением, и только в 2003 году, после двенадцати наверное самых печальных лет в своей истории, крепость была передана Керченскому государственному историко-культурному заповеднику. Это позволило приступить к описанию и изучению крепости, была проведена значительная работа по очистке территории от неразорвавшихся боеприпасов времен войны, намечены экскурсионные маршруты, тысячи керчан и гостей города смогли открыть для себя этот удивительный памятник русского военно-инженерного искусства второй половины XIX в. В настоящее время в общем-то ни у кого нет сомнений в необходимости его сохранения, но полтора века по-разному отразились на различных постройках: что-то было утрачено в ходе войн, что-то сейчас нуждается в серьезных ремонтно-восстановительных работах. Остается только надеяться, что нынешние хозяева крепости будут относиться к ней куда как рачительнее, чем прежние, и сделают все для ее сохранения.

П р и л о ж е н и е  1.

Список офицеров Керченской крепости на 1 января 1909 г. [10]

Прасалов Владимир Порфирьевич, генерал-лейтенант, комендант.

Фирсов Виктор Васильевич, полковник, начальник штаба.

Дьячков Константин Михайлович, капитан, комендантский адъютант.

Керченская крепостная артиллерия.

Управление.

Коркашвили Георгий Петрович, полковник, командир крепостной артиллерии (командующий).

Мешковский Николай Эмилиевич, штабс-капитан, адъютант управления.

Машевский Александр Иванович, поручик, адъютант управления.

Юркевич Василий Андреевич, подполковник, заведующий хозяйством.

1-й и 2-й крепостные артиллерийские батальоны.

Сазонов Александр Дмитриевич, полковник.

Степанов Николай Николаевич, подполковник.

Страшников Владимир Николаевич, подполковник.

Григоров Николай Васильевич, капитан.

Готский-Данилович Евгений Владимирович, капитан.

Зеленский Петр Николаевич, капитан.

Сыкалов Дмитрий Иванович, капитан.

Навроцкий Анатолий Александрович, капитан.

Любинский Петр Евстафьевич, капитан.

Кира-Донжан Сергей Степанович, капитан.

Леонтьев Иван Иванович, штабс-капитан.

Подушкин Дмитрий Александрович, штабс-капитан.

Кондрашев Александр Николаевич, штабс-капитан.

Сабанеев Николай Аркадьевич, штабс-капитан.

Евтюхов Сергей Михайлович, штабс-капитан.

Васильев Борис Васильевич, штабс-капитан.

Гривцов Сергей Николаевич, штабс-капитан.

Борейко Александр Антонович, штабс-капитан.

Фриппель Август Адольфович, поручик.

Цыганков Николай Михайлович, поручик.

Семенов Георгий Григорьевич, поручик.

Лисичкин Борис Алексеевич, подпоручик.

Лукашин Юрий Алексеевич, подпоручик.

Рацуцкий Леонид Георгиевич, подпоручик.

Романов Александр Александрович, подпоручик.

Виноградов Сергей Петрович, подпоручик.

Керченское крепостное инженерное управление.

Васильев Владимир Николаевич, подполковник, штаб-офицер управления.

Лагорио Георгий Иосифович, капитан, производитель работ.

Семашко Николай Эдуардович, капитан, производитель работ.

Рудковский Михаил Михайлович, капитан, производитель работ.

Коробков Федор Семенович, капитан, производитель работ.

Керченская крепостная минная рота.

Жуковский Владимир Дмитриевич, подполковник, командир роты.

Агапеев Константин Николаевич, капитан.

Нефимонов Николай Александрович, капитан.

Галкин Владимир Исидорович, поручик.

Проффен Владимир Васильевич, подпоручик.

Дьяконов Борис Сильвестрович, подпоручик.

Керченский крепостной пехотный батальон.

Антонов Алексей Варфоломеевич, полковник, командир батальона.

Байков Илья Григорьевич, подполковник.

Узунов Иосиф Иоакимович, капитан.

Ушаков Сергей Георгиевич, капитан.

Ивашкин Александр Александрович, капитан.

Гвоздаков Сергей Семенович, капитан.

Бржевский Донат Адамович, капитан.

Стовик Вячеслав Юльевич, капитан.

Заярный Василий Андреевич, штабс-капитан.

Каллистратов Александр Петрович, штабс-капитан.

Левицкий Александр Иванович, штабс-капитан.

Антонов Тимофей Иванович, штабс-капитан.

Сергеев Сергей Иванович, штабс-капитан.

Сапожников Григорий Григорьевич, штабс-капитан.

Головченко Александр Иванович, штабс-капитан.

Козловский Владимир Владиславович, штабс-капитан.

Мешковский Владимир Эмилиевич, штабс-капитан.

Дмитрокопуло Юлий Федорович, поручик.

Ефимов Яков Ефимович, поручик.

Грейц Борис Викентьевич, поручик.

Качуров Василий Львович, поручик.

Кесарев Василий Степанович, поручик.

Калинин Петр Иванович, поручик.

Бабенчиков Владимир Владимирович, поручик.

Использованная литература и источники:

28. Большая энциклопедия под ред. проф. С. Н. Южакова, т.17.— СПб, 1896.
29. Быковская Н. В. Крымская война. Интернет-публикация, адрес http://www.kerch.com.ua/articleview.aspx?id=1215
30. Волкогонов Д. А. Триумф и трагедия. Политический портрет Сталина. Кн. 2. — М.: Новости, 1990.
31. Йолтуховский В. М. Борьба с минной опасностью на море в войнах начала XX века. Монография — СПб.: «Галея Принт», 2004.
32. Крепость. Интернет-публикация, адрес http://www.kerch.com.ua/articleview.aspx?id=625
33. Лорей Г. Операции германо-турецких сил в 1914—1918 гг.: Пер. с нем. — СПб.: «Полигон», 2004. — 24, [4] с.: ил. — (Военно-историческая библиотека).
34. Мартынов В. А., Спахов С. Ф. Пролив в огне. / Лит. обраб. Б. Д. Списаренко. — К.: Политиздат Украины, 1984. — 192 c.
35. Мельников Р. М. Броненосные батарейные плоты. Сборник стаей и документов «Первые русские броненосцы». — СПб., 1999.
36. Новиков Н. В. Операции флота против берега на Черном море в 1914—1917 годах. — СПб.: Издатель М. А. Леонов, 2003. — 212 с.: илл.
37. Общий список офицерским чинам Русской Императорской армии. Составлен по 1-е января 1909 г. — С.-Петербург: Военная типография, 1909. — 9, 301, 168 с.
38. Русский биографический словарь: В 25 т. под ред. А.А.Половцова. — М., 1896—1918.
39. Список личного состава судов флота, строевых и административных учреждений Морского ведомства.— Издание статистического отделения Главного Морского Штаба. Октябрьское 1914г. — Петроград, типография Морского министерства, 1914.
40. Список личного состава судов флота, строевых и административных учреждений Морского ведомства.— Издание статистического отделения Главного Морского Штаба. Исправлено по 11 апреля 1916г. — Петроград, типография Морского министерства, 1916.
41. СтародубцевВ.М. Следы истории на мысе Ак-Бурун. Интернет-публикация, адрес http://www.kerch.com.ua/articleview.aspx?id=1589
42. СтародубцевВ.М. Александр II и крепость Керчь. Интернет-публикация, адрес http://www.kerch.com.ua/articleview.aspx?id=2739
43. СтародубцевВ.М. О судьбе крепости «Керчь». Интернет-публикация, адрес http://www.kerch.com.ua/articleview.aspx?id=2980
44. Стародубцев В. М., Супруненко Ю. П. «Второй Кронштадт». — Журнал «Природа», 2007 г., № 9. Электронная версия, адрес http://vivovoco.ibmh.msk.su/VV/JOURNAL/NATURE/09_07/CRIMEA/CRIMEA.HTM
45. Широкорад А. Б. Русско-Турецкие войны 1676—1918 г. — «Аст», Минск, 2000.
46. Широкорад А. Б. Энциклопедия отечественной артиллерии. — Мн.: Харвест, 2000. — 1156 с.: илл.
47. Яковлев В. В. История крепостей. Эволюция долговременной фортификации. — СПб., «Полигон», 1995.
48. РГАВМФ ф. 418, оп. 1 т. 5, д. 6091, лл. 122—126.
49. РГАВМФ ф. 609, оп. 3, д. 457, л. 62.
50. РГАВМФ ф. 609, оп. 3, д. 457, лл. 135, 136.
51. РГАВМФ ф. 609, оп. 3, д. 491, лл. 34—37.
52. РГАВМФ ф. р-442, оп. 1, д. 17, л. 1.
53. РГАВМФ ф. р-442, оп. 1, д. 24, л. 1.
54. РГАВМФ ф. р-442, оп. 1, д. 40, лл. 1, 2.
55. РГВИА ф. 504, оп. 9, д. 244, лл. 31—36.
56. РГВИА ф. 504, оп. 9, д. 1006, лл. 1—2.
57. РГВИА ф. 504, оп. 9, д. 1006, лл. 19—21.
58. РГВИА ф. 504, оп. 9, д. 1006, л. 77.
59. РГВИА ф. 504, оп. 9, д. 1006, лл. 95—98.
60. РГВИА ф. 504, оп. 9, д. 1006, лл. 109—112.