А.Бадякин, В.Шатунов (Керчь)
Мы помним о тебе, «восемьдесят первый…»: о судьбе бронекатера БКА-81 и его экипажа

БКА-81 у причала Варзовка. Фото сделано 3-8.11.1943 г.

  Летом 1975 г. Керченская группа «Аварийно-спасательных и подводно-технических работ» (АСПТР) вела очистку судоходного канала Керченского пролива и прилегающей к нему территории от подводных препятствий, состоявших, в основном, из остатков, затонувших во время войны кораблей и судов. 20 июня на диспетчерском совещании в АСПТР начальник группы А.С.Павлих сообщил, что в прошедший рабочий день капитан теплохода «Водолаз-22» доложил об обнаружении подводного препятствия возле судоходного канала против поселка Опасное. Полное водолазное обследование провести не смогли, так как заканчивался рабочий день, но объект обвеховали. Обнаруженный объект представлял танковую башню с приподнятым стволом пушки. На совещании старшему инженеру АСПТР В.В.Шатунову было дано задание выйти в пролив на том же «Водолаз-22» и возглавить подъем препятствия. Начальник так же сообщил, что с вечера достигнута договоренность с Морским торговым портом и с утра к обнаруженному объекту будет направлен 100-тонный плавкран.
Проведя несложные расчеты В.В.Шатунов дал задание бригадиру такелажников Т.К.Мамхедову подобрать 3 судоподъемных стропа для судоподъема. Вместе со стропами погрузили на «МЗ-147» гидромонитор и грунтоуборочные снаряжения. В это время диспетчер группы доложил, что плавкран вышел на радиосвязь и на буксире «Скиф» следует к объекту. После проведения подготовительных работ «Водолаз-22» вместе с «МЗ-147» вышел в пролив. На переходе водометный катер догнал плавкран и Шатунов по радиотелефону согласовал с капитаном плавкрана план предстоящих работ.
По прибытии на место с «Водолаз-22» под воду пошел Николай Кондрашов. Перед спуском был проведен инструктаж. Главное внимание было уделено тому, чтобы не спеша осмотреться вокруг башни: нет ли каких-либо взрывоопасных предметов. После спуска водолаз вскоре доложил, что попал прямо на башню. Видимость под водой до полутора метров. На стволе пушки в такт волнам колыхалась давно зацепившаяся и оборванная рыбацкая сеть. В илистом грунте вокруг башни водолаз не увидел ни одного характерного признака взрывоопасных предметов – артиллерийских выстрелов, снарядов, мин. Грунт был чист. По обе стороны от башни на длине около полутора метров прощупывался стальной настил, переходящий в бортовую обшивку. При движении от башни вперед около двух метров конструкция не прощупывалась. При движении назад от башни была металлическая конструкция. Через щуп водолаз четко чувствовал звонкую корабельную сталь. После подъема, сняв шлем, отдышавшись, он доложил, что это не танк, а, скорее всего бронекатер, наскочивший на мину, которая разрушила носовую часть.
Предстояло делать промывки под корпусом обнаруженного катера для заводки под днище судоподъемных стропов. Плавкрану было дано задание подготовиться к подъему корабля, вес которого с попавшим в корпус грунтом может быть более 60 тонн. Промывка закончена. Завели стропы. Последний раз в этот день водолазы спускаются под воду для проверки положения стропов на корпусе. Водолазы А.М.Чеверда и Б.П.Колесников в тот день работали особенно слаженно.
Плавкран начал набирать нагрузку. В это время с берега подают сигнал: пришла вторая смена водолазов и такелажников. Шатунова меняет старший водолазный специалист М.Г.Заболотный. Подъем продолжается. Показалась башня с поднятым стволом, потом настил палубы. В этот момент Заболотный замечает, что на верхней части обшивки катера уже слегка приподнятого над водой, появилась трещина. Появившаяся трещина ползет вниз – команда «Стоп!». Подъем продолжили после заведения дополнительного стропа. Выходящий из воды корпус темно-серого цвета, весь в наростах ракушки и песке. Из трещин и пробоин вываливается грунт и стекает вода. Все находящиеся на палубе крана и водометного бота сняли головные уборы…
Кран осторожно развернул стрелу и поднятый корпус уложен на палубу крана. Вся экспедиция стала готовится к переходу к месту выгрузки бронекатера на берег. Этим местом был определен угольный причал Керченского металлургического завода. Уже при выгрузке на причал из днищевой пробоины вывалился большой кусок грунта с бумагами. Осторожно отмыв грунт и подобрав бумаги, установили, что это оказались документы. С этого момента стало ясно, что тайну гибели экипажа могут разрешить только специалисты, работники музея. Группа АСПТР выделила мотозавозню «МЗ-147», на которую погрузили гидромонитор и необходимое грунтоуборочное оборудование, направила такелажников И.Т. Лозового и А.Н. Тыназова, моториста К.Г.Ломакина.
На следующий день рабочая группа вместе с сотрудниками музея прибыла на угольный причал, предварительно оповестив горвоенкомат, чтобы они организовали прибытие минеров для удаления обнаруженного боезапаса, находившегося в подбашенном отделении катера.

Фото личного состава БКА-81. Ноябрь 1943 г.

До 11 августа проводились грунторазмывочные и грунтоуборочные работы. На бронекатере, кроме документов и боезапаса были извлечены остатки экипажа: радист, мотористы, расчет пушки и остальные члены экипажа находились на своих боевых постах по отсекам. По сохранившимся документам было установлено, что это бронекатер №81 Азовской военной флотилии. Сотрудники Керченского историко-археологического музея начали собирать информацию о бронекатере.
Первые в мире речные бронекатера были созданы именно в России и строились серийно еще в 1910 г. Это были катера типа «Пика», а в 1915 г. – речные лодки военно-инженерного ведомства типа Д-1. Двигатели этих кораблей были иностранного производства. Отечественная идея создания специальных бронированных катеров для речных флотилий (кроме России это тип боевых катеров нигде и никем специально не разрабатывался) была осознана с самого начала строительства советских военно-морских сил. 3.2.1925 г. начальник техотдела штаба ВМС Эверлинг подписал документ на имя начальника технического управления ВМС, в котором обосновал необходимость создания нескольких новых типов боевых кораблей, среди которых он называет «бронекатер».
ТТД. этого БКА должны быть следующие: 1.перевозимость по железной дороге на платформах, имеющихся образцов; 2. Вооружение: 1-3 дюйм. пушка на стенке станке системы Пермского завода (боезапас – 300 выстрелов); двухлинейные пулеметы; 3. Броня – от обычной пули с 250 шагов; 4. скорость – 15 узлов; 5. Осадка – не выше двух футов; 6. Район плавания – 1500 верст; 7. мореходность – при ветре до 8 баллов.
Проект был вполне осуществим, но в те годы на это не было денежных средств, после чего все на время «замерло», но, очевидно, какая-то работа все же велась, т.к. в 1931 г. было выдано техническое задание на БКА для Амура и Днепра. ТТД этих катеров указаны были именно такими, какими они были осуществлены в последствии. Это очень рано установившаяся точка зрения на проект – первое необыкновенное обстоятельство, связанное с этим ОТЗ.
Второе обстоятельство – острая необходимость в боевых катерах этого типа, что было выявлено уже в 1929 г. во время вооруженного конфликта на КВЖД. Поэтому проектирование БКА было процессом, в котором не было оттенков т.н. «кабинетного творчества», господствовавшего во многих проектах.
Третье обстоятельство – это то, что с начальной стадии проектирования этот типа боевого корабля был сознательно дифференцирован. Это тоже был первый пример такого подхода в истории советского судостроения, в то время, как промышленность всегда и во всех случаях стояла за унификацию.
В-четвертых, – это был первый случай, когда на вооружении кораблей ВМФ были специально приняты серийные танковые башни со штатным вооружением. Вызвано это было отсутствием боеприпасов морской артиллерии в базах речных флотилий, а также тем, что в боевых условиях военные флотилии подчинялись армейскому командованию и получали штатное боепитание танковых частей.
Итак, в предвоенный период, когда были созданы БКА, они с самого начала делились на две категории: большие «амурские» и малые «днепровские». В качестве главного калибра устанавливалась 76,2 мм горная пушка в башне танка Т-28. Позднее ее заменили башней танка Т-34 с орудием калибра 76 мм. Эти башни недостаточно удовлетворяли и моряков, и речников. Дело в том, что танковые башни в то время предназначались для стрельбы прямой наводкой. И, поэтому, при достаточной легкости и удобства наводки по горизонту, обладали недостаточными для корабельных условий углами наводки по горизонту, всего 26 град., что исключало возможность ведения стрельбы по воздушным целям. Поэтому ПВО была возложена лишь на пулеметы. Необходимость плавания на стесненных речных районах требовали малой осадки и броневой защиты жизненно важных частей катера (поста управления, МО, башен, патронных погребов, топливных цистерн). Защита осуществлялась противопульной броней в основном для защиты от разрывных и зажигательных пуль. Башни ГК имели штатное танковое бронирование. Малая осадка обеспечивалась большой полнотой образований корпуса, имевшего прямостенные борта с небольшим радиусом закругления у скулы и плоское днище с открытыми туннелями гребных винтов. Неброневая часть корпуса выполнялась сварной, броневая – клепанной, система набора – поперечная. Главными двигателями служили авиационные моторы, используемые на эксплуатационной мощности. Передача мощности на винты осуществлялась посредством наклонных валопроводов. Для обеспечения электропитанием использовались генераторы, навешенные на главные двигатели.
Водоизмещение катеров допускали перевозку по железной дороге со снятым вооружением, что позволяло их перебрасывать с места постройки на другие бассейны.
Первый советский бронекатер разработан Ленречсудопроектом в Ленинграде (главный конструктор – Ю.Ю.Бенуа) по техническому заданию ВМФ пр.1124 «для Амура». В 1935 г. по заданию ВМФ там же был разработан БКА пр.1125 для Днепра. В развитии пр.1123 по заданию НКВД в 1939 г. был разработан проект С-40. Эти катера имели специфическое назначение – обеспечить охрану государственной границы, проходившей по Амударье. Высокая температура воздуха (до 60 град) в этом районе и загрязненность фарватера илом обусловили необходимость установки в качестве главных двигателей танковых дизелей и выполнения конструктивных мероприятий по обеспечению подачи чистой воды для их охлаждения по замкнутому циклу с охлаждением воды в забортных радиаторах ниже ватерлинии. В отличие от пр.1125 было установлено два главных двигателя. Путем некоторого увеличения длина и ширина корпуса конструкторам удалось добиться заданного ограничения осадки.
Тактико-технические данные бронекатеров проекта С-40: водоизмещение: полное (т) 36,5, нормальное (т) 35,5; длина наибольшая (м) 24,6; ширина наибольшая (м) 3,85; высота борта (м) 1,5; осадка максимальная (м) 0,55; Скорость (узлов) 19; дальность плавания полная (миль) 160; гл.двигатели 2 х «В-2» по 4000 л.с.; вооружение: в башнях 1-76,2 мм танка Т-34, 1-12,7мм ДШК, в отдельной башенке 2-72,7 мм ДШК; химическое 6 МРШ; толщина брони (мм): борт, рубка 7, палуба 4; экипаж, чел. 13.
Головной катер пр. С-40 постройки завода №340 (Зеленодольский судостроительный завод им.А.М.Горького) был сдан на Амударье в июле 1941 г. В 1942 г. была закончена серия из 7 единиц. Все они остались на Волге и участвовали в обороне Сталинграда. По внешнему виду БКА этого типа трудно было отличить от бронекатеров пр.1125. Проект интересен тем, что это первый боевой катер с серийными танковыми дизелями. Именно к этому типу относится БКА-81.
Статья эта родилась не на «голом» месте. В начале этого года от друзей по истории флота мне досталась фотография бронекатера у небольшого причала. С увеличением я четко увидел цифру «8» и просматривалась цифра «1», скрытая досками причала. Я обратился к керченскому историку-любителю О.Воробьеву, и он довольно быстро на компьютере установил место снимка. Им оказался Керченский пролив, берег Керченского полуострова, район с местным названием Варзовка, где саперами в годы войны был сделан причал не ранее 3 ноября 1943 г. для нужд обеспечения десантников.
БКА-81 был заложен в числе серии катеров пр. С-40 из 7 единиц в 1941 г. на Зеленодольском судостроительном заводе им. А.М.Горького под строительным №332 и 5.12.1941 г. зачислен в состав Волжской военной флотилии. Спущен на воду весной 1942 г. и 10 июля 1вошел в строй ВВФ. Участвовал в обороне Сталинграда в составе первой бригады бронекатеров ВВФ. 7.7.1942 г. командиром катера был назначен ст. лейтенант Денисов Вячеслав Николаевич, 1918 г. рождения.
С 18.8.1942 г. БКА носил №24, с 16.11.1942 г. — №81; с 6.5.1943г. по 29.5.1943г — №332 (даты соответствуют временному зачислению БКА в состав Черноморского флота). 14.9.1943 г. БКА был переведен из состава 2-го отряда 1-го гвардейского дивизиона 1-й бригады БКА ВВФ в состав АВФ. Приказом командующего ВВФ №26/4 от 28.9.1943 г. гвардии ст. лейтенант Денисов В.Н. был награжден медалью «За боевые заслуги». Как сказано в наградном листе: «Тов. Денисов своим умением руководить личным составом и тактической грамотностью добился высокой боевой выучки личного состава катера. На учениях катер занял первое место по боевой выучке личного состава в 1-м гвардейском дивизионе БКА. Находясь на боевых позициях, тов. Денисов умелым сосредоточенным огнем с бронекатера не допускал самолеты противника к постановке минных заграждений, сбивая их с курса и заставляя набирать высоту».

Фото Героя Советского Союза ст. лейтенанта Денисова В.Н. Ноябрь 1943 г.

Большую работу по установлению истории БКА-81 провели работники Керченского историко-археологического музея (директор в то время Н.И.Литвиненко). Занимающиеся непосредственно бронекатерами, сотрудники музея В.Кириленко и Л.Лазенкова и дали первые сведения в газете «Керченский рабочий» от 27.8.1975г.: «Пролив раскрывает тайну. Еще одна страничка о подвиге на героической Керченской земле…».
На запрос музея от 28.8.1975 г. Центральный военно-морской архив ответил, что циркуляром начальника организационно-строевого отдела ВВФ от 10.10.1943г №40 личный состав БКА-81, прибывший по железной дороге 02.10.1943г. из Астрахани в Ейск, зачислен в списки личного состава флотилии в составе: командира отделения комендоров, старшины 1-й статьи Антонова Николая Игнатьевича, 1920 г. рождения, срока службы с 1940 г.; командира отделения пулеметчиков, старшины 1-й статьи Конашко Алексея Николаевича, 1929 г. рождения, срока службы с 1939 г.; старшины группы мотористов, старшины 1-й статьи Ткаченко Петра Даниловича, 1899 г. рождения, призван из запаса; командира отделения мотористов, старшины 1-й статьи Тарабарова Алексея Михайловича, 1912 г. рождения, призван из запаса; старшего моториста, старшины 2-й статьи Уруева Анатолия Алексеевича, 1921 г. рождения, срока службы с 1940г .; радиста, ст. краснофлотца Мизина Ивана Васильевича, 1922 г.рождения, срока службы с 1940 г.; радиста, ст. краснофлотца Селиванова Владимира Ивановича, 1922 г. рождения, срока службы с 1940 г.; пулеметчика, краснофлотца Иванова Василия Петровича, 1923 г.рождения, срока службы с 1941 г.; пулеметчика, краснофлотца Киберева Алексея Федоровича, 1920 г.рождения, срока службы с 1942 г.; старшего комендора, ст. краснофлотца Михайлова Леонида Михайловича, 1920 г. рождения, срока службы 1940 г.; комендора, краснофлотца Петрова Федора Григорьевича, 1923 г.рождения, срок службы с 1942г.; командира отделения рулевых, главного старшины Миронова Ивана Степановича, 1912 г. рождения, призван из запаса; рулевого, краснофлотца Морозова Сергея Георгиевича, 1906 г.рождения, призван из запаса.
В этом же сообщении ЦВМА отмечается: «Приказом командира первого дивизиона бронекатеров Азовской военной флотилии от 7 декабря 1943 года БКА-81 с 5 декабря 1943 г. исключен из списков личного состава как погибший при операции по высадке десанта на Керченский полуостров с 1 по 19 ноября 1943 г.: старшина 1 статьи Антонов Николай Игнатьевич; старшина 1 статьи Ткаченко Петр Данилович; старшина 1 статьи Тарабаров Алексей Михайлович; старшина 2 статьи Уруев анатолий Алексеевич; ст. краснофлотец Мизин Иван Васильевич; краснофлотец Селиванов Владимир Иванович; краснофлотец Киберев Александр Федорович; ст. краснофлотец Михайлов Леонид Михайлович; краснофлотец Петров Федор Григорьевич; главный старшина Миронов Иван Степанович; краснофлотец Морозов Сергей Георгиевич».
Приказом командира того же дивизиона от 7 декабря 1943 г. №011 командир БКА-81 ст. лейтенант Денисов Вячеслав Николаевич, 1918 г. рождения, исключен из списков личного состава дивизиона, как «…погибший при высадке десанта на Керченский полуостров с 1 по 19 ноября 1943 г. при подрыве бронекатера на мине 10 ноября 1943 г. в Керченском проливе (утонул в море)».
В именном списке безвозвратных потерь личного состава 1-го дивизиона бронекатеров Азовской флотилии с 1 ноября по 12 декабря 1943 г. члены экипажа БКА-81 старшина 1-й статьи Конашко Алексей Николаевич и краснофлотец Иванов Василий Петрович значатся убывшими на излечение после ранения.
Приказом командира 1-го дивизиона бронекатеров Азовской флотилии от 7 декабря 1943 г. №012 бронекатер БКА-81 (зав.№332) исключен из состава дивизиона, как погибший при выполнении операции по высадке десанта на Керченский полуостров. Такими были первые сведения об экипаже БКА-81…
Сразу же после подъема бронекатера последовала серьезная работа работников музея по розыску моряков БКА-81, оставшихся в живых родственников погибших катерников-гвардейцев. Уже 19 августа 1975 г. последовало обращение директора КИАМ Н.Литвиненко первому секретарю Керченского ГК КП Украины Чистову С.А., где были такие слова: «Поднятый бронекатер можно по праву назвать символическим памятником морякам ЧФ и Азовской флотилии – освободителям города-героя Керчи. Просим Вас отдать соответствующие распоряжения по организации торжественного захоронения останков личного состава гвардейского БКА-81. Особенно необходимым, нам кажется, расчистить, законсервировать и установить военный БКА-81 на постаменте в одном из скверов города».
И почти сразу же возникли разночтения по дате гибели БКА-81. В копии послужного списка В.Денисова, присланной с ЦВМА говорится: «Погиб 12.11.1943 г. при подрыве БКА-81 на вражеской мине в Керченском проливе». Указом Президиума Верховного совета СССР от 22 января 1944 г. гвардии старший лейтенант В.Н.Денисов удостоен звания Героя Советского Союза посмертно. По данным перечня потерь советского ВМФ в период 1941-45 г.г. значится БКА-81, погибший 10 ноября 1943 г. на мине.
В письме от 2.9.75 г. бывший заместитель командира 1-го гвардейского Белгородского дивизиона бронекатеров по политической части, капитан 1-го ранга запаса, кандидата исторических наук Ф.Д. Сурядова говорит: «12 ноября 1943 г. (а имеются упоминания 10 ноября) надо считать эту дату правильной, она упоминается в изданном МО СССР сборнике о Героях Советского Союза».
В боевом журнале командира дивизиона указывается, что БКА-81 выходил на боевое задание 11 ноября.
Имя В.Н.Денисова увековечено в названиях улицы города-героя Керчь, присвоено теплоходу Волжского объединенного речного пароходства, лесовозу Северного морского пароходства и Белгородской технической школе машинистов локомотивов (где он работал после окончания в 1934 г. ФЗУ слесарем 3-го разряда вагонного депо, а затем и мастером).
За форсирование Керченского пролива и проявленное при этом мужество и отвагу приказом Командующего АВФ от 8.11.43 г. были награждены члены экипажа БКА-81: гвардии главный старшина Миронов И.С. – орденом Красного Знамени; гвардии старшина 2-й статьи Коношко А.Н. – орденом Красного Знамени; гвардии старшина 1-й статьи Ткаченко П.Д. – орденом Отечественной войны 1-й степени; гвардии старшина 1-й статьи Тарабаров А.М. – орденом Отечественной войны 2 степени; гвардии ст. краснофлотец Селиванов В.И. – медалью «За Отвагу». Приказом от 20.11.1943 г.: гвардии ст. краснофлотец Морозов С.Г. – орденом Красная Звезда.
Есть разночтения и по последнему экипажу катера. В рукописном списке состава экипажа гвардейского БКА-81 на 10 ноября 1943 г. (источник этого списка не обозначен) отсутствуют фамилии Уруева А.А. и Ткаченко П.Д., но включены: комендор гвардии краснофлотец Макеев Н., комендор гвардии краснофлотец Проценко Ф., моторист гвардии краснофлотец Мельниченко Ф. и моторист гвардии краснофлотец Шакиров.
В следующем списке поданным в Керченский горком КП Украины 11.9.1975 г. вновь не значатся Уруев А.А., Макеев Н., Проценко Ф., Мельниченко Ф. и Шакиров. Комендор ст. краснофлотец Кибирев А.Ф. значится раненым в первый день форсирования пролива и направленным в госпиталь. На временном стенде, который был установлен на городском воинском кладбище 26 сентября 1975 г. при перезахоронении останков экипажа числятся 14 фамилий. Отсутствуют спасенные, включая Кибирева А.Ф., но есть Уруев А.А. и двое неизвестных.
И, наконец, на памятной мраморной стеле, установленной на могиле:
«Экипаж гвардейского БК-81 героически погибшего 10 ноября 1943 г.
Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант Денисов В.Н. – командир катера
Антонов Н.И. – командир отделения комендоров, старшина 1 статьи
Ткаченко П.Д. – старшина группы мотористов, старшина 1 статьи
Тарабаров А.М. – командир отделения мотористов, старшина 2 статьи
Урчев А.А. – старшина мотористов, старший краснофлотец
Мазин И.В. – старший радист, краснофлотец
Селиванов В.И. – старший радист, краснофлотец
Кибирев А.Ф. – пулеметчик, старший краснофлотец
Михайлов Л.М. – комендор, краснофлотец
Петров Ф.Г. – комендор, главный старшина
Миронов Н.С. – командир отделения рулевых, краснофлотец
Морозов С.Г. – рулевой
И вновь обращает на себя внимание несоответствие в списке на стеле, в который включен Миронов Н.С., ошибки в написании фамилий Уруева А.А., Мизина И.В. и неправильные звания половины экипажа (по сравнению с информацией ЦВМА). У нас – как всегда…
И это об экипаже гвардейского БКА-81, одним из первых высадившим десантников на крымский берег.… Только в ночь на 3 ноября бронекатер сделал шесть рейсов с десантниками через пролив. Не даром в газете АВФ «Красный Азовец» бронекатер назван «морским дьяволом, не знающим преград…».
20 августа 1975 г. к Первому секретарю Керченского ГК КПУ Чистову С.А. и председателю Совета депутатов трудящихся Дубову В.Ф. обратились начальник керченского гарнизона капитан 1-го ранга А.Гусев и ио начальника политотдела капитан-лейтенант Г.Гречухин: «Просим Вас принять решение о реставрации бронекатера, поднятого в проливе и постановке его на пьедестал для увековечивания памяти военных моряков, погибших в боях за город-герой Керчь, а так же о торжественном захоронении останков экипажа на воинском кладбище». И снова отписка: «т.Мордвиной И.А. – следует срочно создать комиссию и решить этот вопрос».
Траурный митинг, посвященный захоронению останков экипажа гвардейского БКА-81 был проведен на воинском кладбище Керчи. 26 сентября 1975 г.согласно порядка проведения мероприятий, утвержденных в установленном порядке…
Были приглашены на захоронение: Денисова Елена Алексеевна — мать Героя Советского Союза Денисова В.И. из Белгорода; Иванов В.И. – бывший член экипажа из г.Ладога, Ленинградской области; Сурядов Ф.Д. – бывший заместитель командира дивизиона по политчасти; Великий В.И. – Герой Советского Союза, бывший сослуживец, капитан 1 ранга; Абдурахманов А.К. – Герой Советского Союза, заместитель председателя Совета ветеранов Азовской и Дунайской военной флотилий.
Надгробный памятник был изготовлен рабочими Керченского СРЗ (директор Китиков Н.Г.). Художественный фонд (руководитель Гай Михайлович Шевчук) подготовил список погибших членов экипажа и надпись на надгробном памятнике (к сожалению, с целым рядом ошибок). Был произведено торжественное захоронение останков экипажа гвардейского бронекатера с воинскими почетстями.
О поднятом бронекатере, лежащем на угольном причале КМЗ, со временем городские «вожди» забыли. Как обычно, не нашлось средств на ремонт катера и установку его в качестве памятника. Со временем остатки корпуса порезали на металлом, как и выгруженные там же поднятые части корпуса п/х «Восток», немецкие БДБ и других затонувших «объектов». Только музейные работники продолжали работу по увековечиванию памяти экипажа моряков-гвардейцев ещё около двух лет. Капитан 1 ранга запаса Великий В.И. писал в своем письме от 3.9.75: «Будучи старшим морским начальником причала Опасное я принимал катер Денисова В.Н. на причале во время перевозок личного состава армии, боеприпасов и техники. 9 или 10 ноября во второй половине дня Денисов с косы Чушка доставил на причал боезапас. Я ему сказал, чтобы он ходил строго по фарватеру, а не срезал углы, как он сделал в этот раз. Денисов пообещал и после выгрузки отошел в сторону причала Чушки. Не доходя до причала Чушка (как в последствии стало известно) уклоняясь при налете авиации катер подорвался…».

Краснофлотец, радист Мизин Л.В.Фото с БКА-81.

Наиболее подробно о экипаже катера и его гибели сообщил в своих письмах и лично при приезде в Керчь бывший пулеметчик БКА-81 Иванов В.П., прослуживший на флоте до октября 1968 г. : «Наш БКА-81 высаживал десант и переправлял боезапас на Керченский полуостров с 1 по 7 ноября 1943 г. в любую погоду, без отдыха и сна, совершая по 6-7 рейсов в сутки. Кроме того ходили в дозоры, не давая прорваться немецким кораблям к переправе. 7-8 ноября находились в дозоре, вели бой с немецкими кораблями. Только благодаря плохой видимости, шторму и большей скорости хода «немцу» удалось уйти». 11 ноября 1943 г. около 14.00 наш БКА-81 подорвался на мине когда возвращался с задания». В составе экипажа из 16 человек он упоминает мотористов гвардии краснофлотцев Мельниченко и Шакирова, а также сообщает, что: «Матросы Тармин, Алексеев, Фадеев, Горюк, Данилов, Щукиль, Чистяк, помню были на замене при выбытии из строя кого-либо. Старшина 1 статьи Коношко вместе со мной перед взрывом находился на верхней палубе в кормовой части. Снаряжали пулеметные ленты к ДШК. Лично я взрыва не слышал. Меня ударило чем-то тяжелым в грудь и я стал захлебываться водой. Вместе с Коношко лежали в госпитале №40 в Сочи. Гвардии старшина 1 статьи Антонов Н. во время взрыва был в башне. Это был смелый и бесстрашный старшина. Из его пушки подавлено несколько пулеметных точек противника при высадке первых десантов. Мотористы вместе с гвардии старшиной 1 статьи Тарабаровым в одном из предыдущих рейсов заделали пробоину от прямого попадания в машинный отсек, откачивая воду во время боя. Моторы работали бесперебойно. Во втором бою бронекатер получает пробоину в районе кормового кубрика. Гвардии краснофлотцы Кибирев, Селиверстов заделали пробоину не смотря на шторм. Гвардии краснофлотец Мизин Леонид, радист, бесперебойно находился в радиорубке, передавая боевые команды. В одном из боев гвардии краснофлотец Петров, Селиверстов и я по пояс в воде выгрузили на берег боезапас и технику под артиллерийским и минометным огнем и затем вернулись на боевые посты. Люди, которые погибли, были молодыми героями и не раз смотрели смерти в глаза. Вспоминаются при этом слова командира: «Не опускай голову – будешь цел!»
При ведении боевых действий, в горячке первых дней десанта, при больших потерях личного состава флотилии, вести своевременный учет потерь и ротации личного состава не представлялось возможным. Учитывая эти факторы, ответить на вопрос – сколько всего было членов экипажа БКА-81 на момент гибели, как определили по останкам поднятым на поверхность окончательный список моряков, весьма затруднительно.
Осенью 2006 г., в ходе работ в музее по переводу предметов временного хранения на постоянный учет О.И.Демиденко изучила для оформления и сдачи в фонды комплекс документов, найденных в радиорубке и кубрике поднятого БКА-81. Не смотря на плохую сохранность, удалось выявить 47 документов и личных вещей, в том числе документы политбесед, таблицы радиокодов, принятые радиограммы, личный дневник «По стопам жизни» Мизина Леонида (в списках личного состава БКА из ЦВМА значится Мизин Иван Васильевич), рисунок цветными карандашами, фотографии Л.Мизина, записные книжки Антонова И.Н. и Антонова Н.И. и другие документы. Всего было отреставрировано 19 предметов. Комплекс документов иллюстрирует характер хранимой на бронекатерах документации, работу политических органов во время Великой Отечественной войны. Личные документы и записи рассказывают о внутреннем мире и интересах краснофлотцев.
Подлинность вышитого самодельного носового платка, ленточки от бескозырок, потрет неизвестного моряка, рисунок из альбома фотографий могут оказать сильное эмоциональное воздействие на зрителей и, несомненно, займут достойное место в будущей экспозиции музея. Такова обычная для прошедшей войны история. История одного из экипажей многих десятков судов и кораблей, погибших в 1941-1944 годах в водах Керченского пролива.
Прошло более 67 лет со дня гибели гвардейского БКА-81 и более 35 лет со дня его подъема Керченской группы АСПТР и захоронения останков экипажа на воинском кладбище. И каждый год ветеран АСПТР бывший старший инженер Владимир Васильевич Шатунов при посещении воинского кладбища г. Керчи, накануне 9 Мая приходит поклониться морякам-героям, ушедшим в вечность. Вечная память павшим, вечная слава живым!

Литература:
1. Бережной С.С. Корабли и суда ВМФ СССР 192801945 г.г., Москва, 1988 г..
2. Платонов А.В. Советские мониторы , канонерские лодки и бронекатера. Москва.
3. Широкорад А.Б. Корабли и катера ВМФ СССР 1939-1945 гг., Минск, 2002 г.
4. Демиденко О.И. Комплекс документов бронекатера №81, поступивших в фонд Керченского исторического заповедника//Научный сборник Керченского исторического заповедника. Выпуск II. Керчь, 2008 г. С. 118-126.
5. Газета «Керченский рабочий». Керчь. 28.8.1975 г.
6. Лысенок В.И. Советские бронекатера, рукопись. 1987 г. Из архива Бадякина А.Н.
7. Личный архив Бадякина А.Н., г.Керчь.