В.Романюк, В.Лапотников, Я.Накатис
История сестричества и ухода за больными
(отрывок)

4. Участие женщин в помощи раненым в годы Крымской войны
В период Крымской войны (1853-1856 гг.) женский труд по оказанию помощи раненым и больным был применен в принципиально новых организационных формах и на новом качественном уровне.
Крымская (Восточная — по европейскому определению) война между Россией и коалицией Турции, Англии, Франции и Сардинии (в то время единого государства Италии еще не существовало), возник¬шая в результате столкновения политических и экономических инте¬ресов этих стран на Ближнем Востоке, развернулась преимуществен¬но в Крыму и на Черном море, хотя военные действия велись и на Кавказе, и на Балтике, и даже на Камчатке.
Осенью 1853 г. Турция, поддерживаемая западными державами, объявила России войну. В ноябре 1853 г. русская черноморская эскадра под командованием адмирала П. С. Нахимова уничтожила турецкий флот в бухте Синопа, и западные державы вынуждены были вступить в открытую войну против России.
В сентябре 1854 г. союзники по коалиции высадили свои войска в Крыму и начали осаду Севастополя. Русские корабли были затоплены русскими моряками при входе в Севастопольскую бухту, чтобы затруднить вторжение вражеской эскадры в нее с моря. На суше моряки и солдаты, которым помогало гражданское население, мужественно выдержали одиннадцатимесячную осаду крепости. При защите города-крепости погибли адмиралы П. С. Нахимов, В. А. Корнилов, В. И. Истомин.
349 дней и ночей держался осажденный Севастополь (в историю тот военный эпизод вошел под названием «первой осады»), сковывая главные силы неприятеля, выпускавшего иногда по городу до 60 тыс. артиллерийских снарядов в сутки.
И только в конце августа 1855 г. ценой огромных потерь в своих рядах врагу удалось овладеть южной стороной Севастополя и оттеснить русские войска на север. Война началась во время правления императора Николая I, а мир был заключен в марте 1856 г. в Париже уже при императоре Александре II (император Николай I скончался в 1855 г.).
Россия уступила в пользу Турции устье реки Дуная и часть Бессарабии, потеряла право иметь военный флот на Черном море. Черное море было объявлено нейтральным, проливы были открыты для торговли, но закрыты для военных судов всех государств. Только в 1870 г. Россия добилась полного восстановления своего суверенитета на Черном море.
Легендарная «Севастопольская страда» привлекала в те годы внимание всего мира. Ф. Энгельс писал: «Русские солдаты являются одними из самых храбрых в Европе».
Первыми сестрами милосердия, которые отправились на фронт для оказания помощи раненым на поле боя, были сестры Крестовоздвиженской общины. Община объединяла патриотически настроенных женщин из самых разных слоев общества — от весьма образованных (среди них были жены, вдовы и дочери титулярных и коллежских советников, дворян, помещиков, купцов, офицеров русской армии и флота) до малограмотных женщин. Руководить их деятельностью в Крыму было поручено действительному статскому советнику Н. И. Пирогову.
В «Докладной записке об основных началах и правилах Крестовоздвиженской общины сестер попечения», написанной 14 октября 1855 г., великий хирург обосновал необходимость привлечения женщин к участию в оказании медицинской помощи на войне, определил роль и задачи сестер и врачей общины. В частности, он писал:
«Доказано уже опытом, что никто лучше женщин не может сочувствовать страданиям больного и окружить его попечениями, не известными и, так сказать, не свойственными мужчинам».
В это время Н. И. Пирогов писал своей жене: «…подумай… мы живем на земле не для себя только…». Принцип «жить на земле не только для себя» Н. И. Пирогов считал основой сестринского милосер¬дия. Позднее в одном из писем Е. М. Бакуниной он заметил, что больных и раненых «мы не делили на своих и чужих».
5 ноября 1854 г. в церкви Михайловского дворца (ныне — Русский музей) состоялась торжественная церемония открытия Крестовоздвиженской общины. После литургии сестры милосердия во главе с начальницей А. П. Стахович дали клятву, в которой были такие слова: «…доколе сил моих станет, употреблять буду все мои попечения и труды на служение больным братьям моим».
Утром 6 ноября первая группа сестер общины выехала на фронт. 22 ноября, после краткосрочного обучения, в Крым отправилась вторая группа сестер милосердия. К началу 1856 г. на театре военных действий уже трудились более 200 сестер милосердия из Крестовоздвиженской общины.
В своем письме 6 декабря 1854 г. Н. И. Пирогов писал: «Дней пять тому назад приехала сюда Крестовоздвиженская община сестер Елены Павловны, числом до тридцати, и принялась ревностно за дело; если они так будут заниматься, как теперь, то принесут, нет сомнения, много пользы».
Впервые на этой войне, которую Н. И. Пирогов назвал «великой драмой», сестры милосердия стали делать то, что в наше время обозначено как функция защиты больного, а их стали рассматривать как адвокатов больного. Именно сестра представляла и защищала интересы больного. Вот как писал об этой работе сестер милосердия Н. И. Пирогов: «Они день и ночь попеременно бывают в госпиталях, помогают при перевязке, бывают и при операциях, раздают больным чай и вино и наблюдают за служителями и за смотрителями и даже за врачами. Присутствие женщины, опрятно одетой и с участием помогающей, оживляет плачевную юдоль страданий и бедствий. Но еще должны приехать сердобольные императрицы… распоряжение этих вдов тоже поручается мне».
В другом письме он отмечал: «Так поставили упущенный госпиталь на ноги, что теперь не узнаешь. Отдали вместе смотрителя под следствие, завели контрольные дежурства сестер». Не случайно Е. М. Ба¬кунина, отмечая эту работу сестер милосердия, говорила о них как о «ходатайницах» за интересы больных и раненых.
С конца декабря большинство сестер не могли продолжать работу в госпиталях из-за сыпного тифа; остальные ухаживали за больными сестрами. Вновь вступавшие в общину женщины проходили в течение 2-3 месяцев обучение в пехотном госпитале Петербурга на специальных медицинских курсах, а затем также отправлялись на театр военных действий.
13 января 1855 г. в Севастополь прибыл отряд из 12 сестер во главе со старшей сестрой М. Меркуловой, им была поручена самая трудная работа — дежурства (дневные и ночные) на главном перевязочном пункте и во временном госпитале. Н. И. Пирогов разделил сестер на несколько групп и разработал для каждой группы инструкции, регламентирующие их деятельность. Группа перевязочных сестер несла суточное дежурство в отделениях госпиталей, помогала врачам при перевязках и операциях, наблюдала за чистотой палат. Согласно инструкции сестра обязана серьезно готовиться к перевязкам, подбирать для работы необходимые медикаментозные и перевязочные средства. При перевязке она должна была обращать внимание на изменения раны и окружающей ее ткани; в случае появления сильного покраснения, гнойных затеков или кровотечения следовало немедленно сообщать об этом врачу.
Особое внимание в инструкции уделялось мерам по предупреждению инфицирования ран, в частности, было указано, что в употреблении могут быть только чистые губки, специально взятые у сестры-аптекарши; «…все другие губки, сохраняемые иногда украдкою фельдшерами и самими больными, должны быть истребляемы… Корпии, бинты и проч. отнюдь не должны бросаться на пол, через что распространяются вредные испарения и пол ими пропитывается». Следует подчеркнуть, что на все это указывалось тогда, когда еще не существовало научно обоснованного метода антисептики, когда не знали о патогенных возбудителях и их роли в возникновении и распространении раневых осложнений. Хорошо понимая опасность инфицированных ран, Н. И. Пирогов требовал, чтобы сестры обращали внимание на запах, исходящий от раны. Им предписывалось «больного, у которого рана издает вонючий запах, перевязав, тотчас же отправить в гангренозное отделение или поместить в другую комнату».
В ночное время предусматривалось поочередное дежурство трех сестер, которые несколько раз за смену должны были делать обход больных. Они внимательно выслушивали просьбы больных, выполняли назначения врачей, выдавали лекарства, осматривали повязки. При поступлении раненых и больных они принимали участие в операциях, перевязках, в выдаче чая, белья и размещении поступивших.
В обязанности сестры-аптекарши входили: раздача больным пред¬писанных врачом медикаментов, приготовление отваров, накладывание припарок, примочек, горчичников, хранение лекарств, перевязочных средств, инструментов, предметов ухода за больными; своевременное пополнение их запасов, обеспечение медикаментами отделе¬ния, контроль за порядком их использования и хранения на местах.
В инструкции подчеркивалось, что губки, предназначаемые для операций, должны храниться только у аптекарши и содержаться всегда вымытыми и чистыми. У нее же хранились (в достаточном количестве) кровоостанавливающие и возбуждающие средства, ибо «от их недостатка жизнь больного подвергается большой опасности».
Сестра-хозяйка должна была обеспечивать чистым нательным и постельным бельем раненых, обеспечивать чистоту в палатах и проветривание помещений. Эти «приказания должны быть непременно и пунктуально ими исполнены, несмотря на просьбы и жалобы больных, которые нередко к своему вреду требуют и упрашивают закрывать окна».
Бинты, корпия, постельное белье и матрацы необходимо было собирать в отдельные ящики и непременно выносить из помещения. В обязанности сестры-хозяйки входило окуривание (для дезинфекции) палат; она должна была следить за тем, чтобы при кроватях у гангренозных и тифозных больных в сосудах имелся раствор хлора. Ей вменялось в обязанность «осматривать обед и ужин больных, замечать не по одной, а по нескольким порциям, каково их количество и качество, и вникать в жалобы больных». Из хранящихся у нее продуктов сестра милосердия готовила больным манную кашу, бульон, компот, чай, кофе для дополнительного питания (по назначению врача).
Был также назначен постоянный сестринский персонал для оказания медицинской помощи больным с гнойными и гангренозными ранами, которые были размещены отдельно от остальных раненых.
17 января 1855 г. в Крым прибыла группа сестер во главе с Е. М. Бакуниной, но тяжелые условия работы на главном перевязочном пункте и в госпиталях подорвали их здоровье, уже в феврале многие сестры заболели, а двое умерли.
21 февраля в Севастополь прибыли 27 сестер во главе с А. П. Стахович, а 28 марта — 23 сестры (старшая сестра Е. Будберг).
Н. И. Пирогов, под руководством которого работали эти первые сестры милосердия, в одном из своих писем очень подробно описывает их деятельность. По его инициативе впервые в истории военно-полевой хирургии сестры милосердия и врачи были разделены на четыре группы. Первая группа обязана была сортировать поступающих по тяжести ранений, а тех, кто нуждался в срочной операции, немедленно передавали второй группе. Третья группа осуществляла уход за ранеными, которые не нуждались в срочном оперативном лечении. Четвертая группа, состоявшая из одних сестер и священника, занималась безнадежно больными и умирающими. Наконец, две сестры-хозяйки занимались раздачей раненым вина, чая или бульона. Сестры-хозяйки хранили всю провизию. Это была первая «специализация» среди сестер, учитывающая уровень их знаний и способностей, а также практическую необходимость в этом роде деятельности.
Работать сестрам приходилось в ужасных условиях. Изо дня в день, по словам Пирогова, выполнялось от 150 до 200 ампутаций и других тяжелых операций. Нередко раненые располагались в палатках-лазаретах. Однажды, вспоминал Пирогов, над этим лагерем мучеников разразился ливень, промочивший насквозь не только людей, но и матрацы под ними. Когда кто-нибудь входил в эти палатки-лазареты, со всех сторон раздавались стоны о помощи. И сестры милосердия, стоя в лужах на коленях перед больными, оказывали им посильную помощь.
По словам очевидцев, многие сестры милосердия, помогая хирургам, так пригляделись к разнообразным операциям, что любая из них сама могла бы произвести ампутацию. Сестры не оставляли без попечения и раненых французов, которых не считали врагами. Принявшие на себя непосильный труд и тяжелый крест, сестры Крестовоздвиженской общины, «скрепя сердце, прислуживали операторам, хлороформировали оперируемых, наблюдали за пульсом, держали руку или ногу, которую резал или пилил оператор, прижимали пальцами вместо турникета артерию, указанную хирургом, и даже налагали лигатуру на сосуд, из которого после отнятия члена сочилась артериальная кровь».
Несмотря на то, что первые сестры милосердия были набраны с большой поспешностью и многие из них не имели никакого образования, все они быстро обучились сестринскому делу и стали образцами профессионализма.Сестры общины были представителями различных сословий, имели разное образование, и это иногда было причиной сложностей, возникавших в отношениях между ними. Так, А. П. Стахович, начальница отряда Крестовоздвиженской общины в Крыму, требовала, чтобы сестры милосердия называли ее генеральшей, «величали превосходительством, хотя была вдовой капитана». Поэтому Н. И. Пирогов предложил «главную начальницу» называть просто старшей сестрой. Знаменитый хирург не разделял и мнения А. П. Стахович, смотревшей «на сестер, как на сиделок». Это послу¬жило причиной обращения Н. И. Пирогова к Великой княгине Елене Павловне с просьбой об «удалении» Стахович.
Помимо лечебной работы, сестры осуществляли контроль за дея¬тельностью интендантов. Это было вызвано тем, что государственные деньги, отпущенные для госпиталей, разворовывались, по меткому выражению Н. И. Пирогова, «даже днем». Таким образом, по словам Н. И. Пирогова, у сестер милосердия появилась новая функция — «нравственный контроль» за действиями госпитальной администрации.
К борьбе с госпитальными казнокрадами, обворовывавшими больных и раненых, много усилий приложила Е. П. Карпова, приехавшая в Крым в 1855 г. и ставшая впоследствии одной из самых известных сестер милосердия в результате самоотверженного труда. В одном из писем жене Н. И. Пирогов писал: «Мы вводим всевозможные крючки, чтобы ловить госпитальных воров; Карпова просто неутомима, день и ночь в госпитале; и варит для больных, и перевязывает, и сама делает все и всякий день от меня выходит с новыми распоряжениями…».
Начальники госпиталей упорно не допускали сестер милосердия к хозяйственной части, однако настойчивость Е. П. Карповой позволила вскрыть ряд крупных злоупотреблений. Особенно значительными они оказались в госпиталях городов Херсона и Николаева. Была создана следственная комиссия. Это принесло свои результаты: «Мы живем здесь, слава Богу, не худо, занимаемся дельно: в госпиталях, где теперь сестры, все идет прекрасно».
В последующем Е. П. Карпова возглавила отряд 28 «дежурных» сестер в Симферополе, осуществлявших медицинский надзор за самыми тяжелыми ранеными и «ампутированными».
Самоотверженная деятельность сестер, их милосердие к раненым и горячее желание быть полезными высоко ценились как пострадавшими, так и врачами. В Крымской войне, по словам Н. И. Пирогова, он ежедневно убеждался, присматриваясь к «обдуманным суждениям и аккуратным действиям сестер», что «мужчины не умеют ни достаточно ценить, ни разумно употреблять природный такт и чувствительность женщин». Всегда подчеркивая высокие нравственные качества женщин, талантливый хирург заявлял, что поведение сестер милосердия на театре войны было примерным и достойным уважения; их обращение с ранеными и больными было самое задушевное; сестры милосердия доказали, что женщины более одарены способностями, чем мужчины.
Во многих своих письмах и отчетах Н. И. Пирогов описывает высокие человеческие и профессиональные качества старших сестер Е. М. Бакуниной, Е. Будберг, Е. П. Карповой, М. Меркуловой, Е. А. Хит¬рово. Вот, например, какая характеристика дается Е. М. Бакуниной: «Ежедневно, днем и ночью, можно было ее застать в операционной комнате ассистирующей при операциях; в то время, когда бомбы и ракеты то перелетали, то не долетали и ложились вокруг всего собрания, она обнаруживала… присутствие духа, едва совместимое с женской натурой и отличавшее сестер до самого конца осады».
В Крымской войне приняли участие более 200 сестер милосердия Крестовоздвиженской общины. Кроме Севастополя и Симферополя, небольшие отряды из 6 — 26 сестер работали в госпиталях городов Бахчисарая, Николаева, Перекопа, Херсона и др. При исполнении служебных обязанностей на войне умерли 17 сестер Крестовоздвиженской общины, причем большинство — от сыпного тифа.
В одном из писем в ноябре 1855 г. Н. И. Пирогов отмечает: «Раненых новых совсем нет, но больных очень много, сюда прибывает по 500 в сутки». Поэтому так необходимы были усилия сестер милосердия по созданию условий, препятствующих возникновению и распространению инфекции. Возможно, не случайно одним из помощников Н. И. Пирогова в этот период войны заведующим тифозным отделением госпиталя был терапевт С. П. Боткин, ставший впоследствии выдающимся ученым. Позднее С. П. Боткин напишет: «Пирогов был значительно выше того времени, в котором ему приходилось действовать. Опередив свой век в науке, он опередил его в общественной деятельности».
Н. И. Пирогов убедился, что медицинские сестры должны знать не только название лекарств, но и «действия этих средств», а также «действовать то по предписанию врачей, то по собственному усмотре¬нию, ознакомившись из опыта с этим родом страданий». Опыт работы сестер милосердия в период Крымской войны показал, что их обязанности «многосложны и важны по их последствиям для больных и в физическом, и в нравственном отношениях».
Кроме сестер милосердия, в деле ухода за ранеными во время войны принимали участие сердобольные вдовы. Первая группа их в количестве 57 человек была направлена в Симферополь в ноябре 1854 г. По прибытии на место им было разрешено набрать из числа местных жителей себе в помощь 25 женщин с последующим посвящением их в сердобольные вдовы.
Н. И. Пирогов так описывает их работу: «Сердобольные вдовы прибыли… в Симферополь в самое трудное и критическое время. Госпитали, еще едва организованные в различных заведениях и частных домах города, были переполнены больными и ранеными; беспрестанные транспортировки больных… препятствовали их сортировке; постоянно сырая погода значительно затрудняла сушку и перемену белья; недоставало ни рук, ни помещения, ни перевязочных средств; раны начали принимать худое свойство; показался заразительный тиф. Сестры Крестовоздвиженской общины, прибывшие за несколько недель раньше сердобольных, принявшись с большой активностью ухаживать за больными, не устояли и занемогли от изнурения и госпитальной заразы, так что сердобольные застали госпитали без женской прислуги. В эту критическую минуту сердобольные заступили в госпитали по сделанному мною распоряжению вместо сестер и принялись ревностно за дело… занялись по возможности сортированием больных, перевязкою раненых, переменою белья».
Проводя день и ночь в этих занятиях, многие из них также вскоре заболевали различными инфекциями, а их место занимали другие вдовы. Нередко во время перевязки раненых, размещенных на полу или на земле, нужно было ползать от одного к другому на коленях или сохранять полусогнутое положение в течение длительного времени; при этом еще приходилось иногда вдыхать запах, распространявшийся от гнойных ран. Но сердобольные вдовы ни разу не уклонились от возложенных на них обязанностей.
Кроме перевязок, они выполняли много других обязанностей — раздача белья и лекарств, проверка качества пищи, обеспечение чистоты, наблюдение за санитарами. На долю каждой сердобольной вдовы приходилось около 200 раненых, из которых каждому третьему, кроме перевязок, требовался постоянный уход.
В августе 1855 г. из Московского и Санкт-Петербургского вдовьих домов в Крым были направлены 36 женщин. Только из Одесской богадельни в Крыму работали около 200 сердобольных вдов.
Участники Крымской войны так описывали труд сердобольных вдов в госпиталях Симферополя: «С прибытием их в госпиталь приобрел себе самых деятельных и трудолюбивых помощниц, самых усердных и бескорыстных слуг. Каждая палата, каждое отделение в лице сердобольной получило хозяйку, которая старалась, чтобы больные были покойны и довольны, чтобы прислуга была исправна и старательна, а палата достаточно снабжена всем необходимым; заботилась, чтобы стены, окна, двери, полы и столы, кровати, посуда и белье были чисты, воздух свеж, теплота приличная, освещение достаточно; чтобы пища, питье и лекарства, пожертвования и пособия раздавались правильно; помогала доктору при перевязке и операциях; докладывала ему о нуждах больного и переменах в ходе болезни и о всех неисправностях, беспорядках и злоупотреблениях, если они случались в палате; и немедленно доносила начальнице общины, которая… тотчас принимала меры. Таким образом, несмотря на огромное число больных… сердобольные неуклонно поддерживали внутренний порядок в госпитале, следили за больными и течением их болезни, за ранеными и лечением их ран так, что внутреннее благосостояние госпиталя лежало большей частью на них».
О работе сердобольных вдов в Крыму подробно писала газета «Русский инвалид»: «…сердобольные вдовы, забывая собственную свою опасность и не помышляя о трудах и лишениях, дни и ночи проводили в уходе за больными… Сердобольная вдова Воронина… занимается перевязкою ран в гангренозном отделении, убийственном для здоровья, по злокачественности воздуха, и не желает оставить сего госпиталя… Сердобольная Пашковская, состоявшая при Симферопольском военном госпитале, постоянно присутствовала при ампутациях и других операциях, затем неуклонно наблюдала за ходом болезни каждого страдальца, в точности исполняя все распоряжения врачей…
В Богоугодном заведении, где находятся теперь самые трудные раненые, сердобольная вдова Малейн ухаживает за ними с таким редким усердием, не упуская ни малейшего случая подать им необходимую помощь, возможное пособие. В отделении раненых пленных сердобольная вдова Евреинова так¬же сама перевязывала раны и… заслужила общую их благодарность.
К сожалению, 12 сердобольных вдов… во время ухода за больными и ранеными, вследствие истощения сил и от заразы, окончили жизнь в Симферополе…».
После Крымской войны сердобольные вдовы вернулись в места постоянного пребывания своих общин. Вдовы из Санкт-Петербурга в последующем осуществляли свою работу преимущественно в Мариинской больнице и больнице св. Марии Магдалины. Однако их количество с годами уменьшалось. В 1892 г., согласно новому уставу Санкт-Петербургского вдовьего дома, институт сердобольных вдов был упразднен, но еще в 1902 г. на службе состояли 19 сердобольных вдов.
В Крымской войне посильную медицинскую помощь оказывали и жительницы Севастополя. Среди них были жены офицеров, солдат и матросов, они также проявляли самоотверженную заботу о постра¬давших на войне и прославились своими подвигами при уходе за ранеными. Особенно отличилась дочь черноморского матроса Дарья Алексеевна Александрова (Даша Севастопольская). В народе ее чтили как героиню, как первую сестру милосердия.
Н. И. Пирогов 29 ноября 1854 г. писал из Симферополя: «При пе¬ревязке можно видеть ежедневно трех или четырех женщин: из них одна знаменитая Дарья, одна дочь какого-то чиновника, лет 17 девоч¬ка, и одна жена солдата. Кроме этого я встречаю иногда еще одну даму средних лет… Это жена какого-то моряка, кажется, приносит свой или другими пожертвованный чай. Дарья является теперь с медалью на груди, полученной от государя, который велел ее поцеловать великим князьям, подарил ей 500 рублей и еще 1000, когда выйдет замуж. Она — молодая женщина, не дурна собой. Под Альмой она приносила белье, отданное ей для стирки, и здесь в первый раз обнаружилась ее благородная наклонность помогать раненым. Она ассистирует и при операциях».
Сразу после войны Великая княгиня Елена Павловна писала импе¬ратору: «…назначаю: 1) раздать вдовам и сестрам серебряные медали с изображением моего имени, а начальнице их такую же золотую медаль; 2) службу вдов в Крыму считать вчетверо, для получения определенного уставами вдовьих домов денежного им награждения; 3) начальнице вдов и сестер производить пенсию по 300 руб. в год с выделением единовременно 1000 руб., вдовам и сестрам выдавать по 10 руб. за каждый месяц служения их в военных госпиталях». Александр II на докладе написал резолюцию: «Очень хорошо, но прибавить одну фразу: кроме того, они все имеют право на Севасто¬польскую медаль, если еще не получена, 25 августа 1856 г.». За самоотверженный уход за ранеными и больными 158 участниц Крымской войны были награждены медалями «За оборону Севастополя» и позолоченным крестом.
Крымская война показала пользу женского ухода за ранеными и больными, который осуществлялся воюющими сторонами. Это на основании опыта Крымской войны Н. И. Пирогов напишет то, что войдет во все медицинские энциклопедии и учебники мира: «Война — это травматическая эпидемия. Как при больших эпидемиях всегда недостает врачей, так во время больших войн всегда в них недоста¬ток». Он убедился на практике, что в такой ситуации в интересах раненого и больного необходимо расширить функции медицинской сестры, они должны быть шире, чем у сиделки, и качество оказания медицинской помощи должно быть выше. А профилактические мероприятия по предупреждению болезней, особенно инфекционных, по созданию условий выздоровления оказались настолько разитель¬ными, что, как отметил Н. А. Семашко, Н. И. Пирогов доказал, что «бу¬дущее принадлежит предупредительной медицине». Доказали это и сестры милосердия, работавшие под руководством Н. И. Пирогова в труднейших условиях Крымской войны.
5 ноября 1854 г. в расположение войск союзных армий в Констан¬тинополь прибыли из Англии 38 сиделок во главе с мисс Флоренс Найтингейл; в то время в английских госпиталях, по разным сведени¬ям, находилось до 3 000 раненых. Сестры-сиделки были размещены в барачном госпитале (в Скутани, Турция) и выполняли различную работу в зависимости от необходимости и умения: одни из них помога¬ли хирургам, другие — работали кухарками, прачками, швеями, третьи — занимались приготовлением подушек и тюфяков.
На место военных действий, в Балаклаву, Ф. Найтингейл отправилась только в начале лета 1855 г. с целью посещения госпиталей, в которые ранее она послала некоторых сестер. Мисс Найтингейл не только пожертвовала свои сбережения на устройство кофейни в Инкермане, но и помогала в устройстве читален, организации чтений для матросов, писала также письма за солдат, заботилась о том, чтобы их денежные переводы отправлялись на родину, занималась устройством бань, прачечных, больничных кухонь, чем способствовала снижению смертности и санитарных потерь в английской армии. В конце 1855 г. Ф. Найтингейл вернулась в Англию, организовала сбор пожертвований с целью создания школы для подготовки сестер милосердия. 26 июня 1860 г. она открыла в Лондоне в госпитале Сент-Томас первую в мире школу для подготовки сестер милосердия.
Таким образом, в отечественной литературе, посвященной Крымской войне и ее медицинскому обеспечению, подчеркивается, что Крестовоздвиженская община заслуженно является первым в мире медицинским формированием, ее деятельность осуществлялась по четкой системе, предложенной гениальным хирургом Н. И. Пироговым. По сути дела, на полях сражений Крымской войны зарождались основные принципы военно-полевой хирургии, хорошо продуманная система этапного лечения и эвакуации раненых, сформулированные затем Н. И. Пироговым в «Началах общей военно-полевой хирургии» (М.; Л., 1944). И совершенно прав был ученый, когда он писал Э. Ф. Раден: «В октябре 1854 г. Крестовоздвиженская община получи¬ла высочайшее соизволение, а в ноябре того же года она находилась уже на театре войны в полной деятельности. О мисс Найтингейл и о ее высокой души дамах мы в первый раз услышали только в начале 1855 года, когда злоупотребления английской военной администрации во время зимних месяцев 1854 года так же ясно обнаружились, как и у нас…».
Образ сестры милосердия — участницы Крымской войны увековечен во многих произведениях классиков художественной литературы. О подвигах русских женщин, преданных своему делу, писал в «Севастопольской страде» С. Н. Сергеев-Ценский: «Сто восемьдесят шесть раненых перевязала в ночь с 26 на 27 мая в своем блиндаже на Корниловском бастионе боевая сестра милосердия Прасковья Ивановна Графова». Писатель детально описывает и внешний вид сестер милосердия: «На всех сестрах были коричневые платья с белыми накрахмаленными обшлагами; ярко-белые и тоже накрахмаленные чепчики на простых гладких прическах; белые фартуки с карманами и — самое главное и самое заметное — золотые продолговатые кресты на широких голубых лентах».
В романе «На ножах» Н. С. Лескова дан образ Екатерины Астафьевны, дочери бедных родителей, которая «по неодолимым побуждениям своего кипучего сердца поступила в общину сестер милосердия и отбыла всю тяжкую оборону Севастополя, служила выздоравливающим и умиравшим его защитникам…». О подвигах русских женщин во время Крымской войны, преданных своему делу, писал в «Севастопольских рассказах» и Л. Н. Толстой.
Опыт работы сестер милосердия в период Крымской войны пока¬зал следующее.
Сестры должны уметь создать условия для выздоровления и пред¬отвращения болезней, «оказывать услуги для выздоровления»; знать признаки «перемен болезни», уметь оценивать их и при внезапных «переменах» оказывать помощь; знать не только название лекарств, но и их действие и осложнения, которые они могут вызвать: уметь вести документацию, в которой фиксируются «перемены» в состоянии больных и раненых, замечания и предложения по уходу за ними. С учетом потребностей практики необходимо разделение функции сестринского персонала — специализация (сестра, дающая хлоро¬форм; помогающая при операциях; работающая с безнадежными больными и ранеными). Сестры милосердия должны быть готовы к работе в экстремальных ситуациях (войны, катастрофы, эпидемии и др.). Они должны выступать как представительницы и защитницы интересов раненых и больных. Для реализации этих и многих других функций медицинской сестре необходимы специальные знания, подготовка и программы обучения.
Не случайно, сравнивая работу сестер милосердия других государств во время военных действий в Крыму (1854 — 1856 гг.), Пруссии (1871 г.) и Америке (1865 г.), Н. И. Пирогов отмечал, что круг их обязанностей был более ограничен, чем наших сестер во время Крымской кампании: «Мы рады были, когда наши сестры вмеши¬вались, если не прямо, то косвенно, в госпитально-экономическую администрацию. И не только врачи, многие военачальники желали этого». Он понимал, что принципы, положенные в организацию подготовки сестер милосердия на основании опыта Крымской войны, важны «для будущего всего дела, следствия которого неисчислимы».